Заплати другому

РУБЕН: Вообще-то, каким-то чудным образом, это стало утешением для меня. Тот день был вершиной его жизни. И, наверное, навсегда ею и остался. Вы понимает, о чем я?

КРИС: Думаю, что понимаю.

РУБЕН: Он сказал, что у него все хорошо. Он просил меня не волноваться.

КРИС: Он сказал еще что-нибудь?

РУБЕН: Нет. Больше ничего.

Глава 31 Крис

Он лежал голым под одеялом рядом с Салли, смотрел телевизор. Салли прикрыла глаза маской. Крис не мог разобрать, спит она или нет.

«Новости из Вашингтона», – возгласил ведущий, открывая передачу одиннадцатичасовых новостей.

Не может быть, чтоб это про то. Не с таким же каменным лицом, как у этого ведущего. Это не про Тревора.

«Тревор Маккинни, мальчик, встретившийся сегодня с президентом Соединенных Штатов, вечером помещен в больницу в Вашингтоне, округ Колумбия, недалеко от гостиницы, где проживала его семья. Очевидцы сообщают, что ударом ножа мальчику была нанесена рана, когда он попробовал вмешаться в уличную потасовку неподалеку от гостиницы. По сведениям представителя больницы, Тревор был госпитализирован в критическом состоянии и сейчас ему оказывается срочная хирургическая помощь. К настоящему времени никаких других сведений о его состоянии нет».

Разом севший в постели Крис, оглянувшись, увидел, как Салли стащила маску и подняла голову.

«Сегодня вечером президент Клинтон сказал о том, как глубоко он потрясен и озабочен состоянием Тревора. Президент сделал следующее заявление. Цитирую: „Невообразимо скорбным представляется то, что мальчик, приехавший в Вашингтон удостоиться почестей за добрые поступки и преданность распространению добра в мире, стал объектом бессмысленного проявления насилия. Всем сердцем я сейчас с Тревором и его близкими, а моя семья будет молиться перед сном о его быстром выздоровлении. Надеемся, что вся страна присоединится к нам в этой молитве о скорейшем выздоровлении Тревора“».

Экран заполнили кадры записи встречи Тревора с президентом. Крис невидяще уставился на экран, чувствуя внутри пустоту.

Ладонь Салли легла на его руку.

Крис скатился с постели. Стал искать телефонную трубку. Наконец отыскал ее в гостиной. Салли следовала за ним, наглухо задергивая шторы на окнах. Сам он не понимал, что голым выставился перед окнами жилого дома. Когда же осознал, то было все равно.

Он набрал номер междугородной справочной с местным кодом 202[48]. Попросил перечень всех больниц в Вашингтоне, округ Колумбия.

Ему повезло с первого раза.

В приемном отделении сообщили: да, Тревор здесь. Он в хирургическом отделении. Женщина-регистратор выстукивала его данные на компьютере.

– Он находится в критическом состоянии.

– Это все, что вы можете мне сказать?

– В настоящее время – да. Извините. Нам поступает множество звонков с расспросами о нем.

– Где его мать? Арлин Маккинни. Она должна быть у вас, так?

– Извините, сэр, не могу сказать.

– Вы можете переключить меня на нее?

Молчание, явственный вздох. Крис услышал, как щелкнул переключатель линии соединения.

Прикусив губу, он ждал.

Он прошел на кухню, прижав телефон подбородком к плечу, и налил в стакан бренди на три пальца. Оглянувшись, увидел, что Салли молча смотрит на него. Они оба отвели взгляд. Потом в трубке послышался голос:

– Да? Кто это?

– Арлин?

– Кто это?

– Это Крис, Арлин. Крис Чандлер.

– А-а, Крис. – Голос звучал глухо и горько.

– Арлин, что случилось?

– Ой, Крис, я не знаю. Все произошло так быстро. Его ударили ножом. Он увидел, как какие-то ребята кого-то избивают. Попробовал вмешаться.

– С ним все будет хорошо?