Заповедник для академиков

Конечно же, Сталин, как тертый бандит, чует, что главная опасность для него таится именно в Гитлере. Конечно, он суетится, уничтожая соратников, объявляя их фашистскими шпионами. Конечно, под Сталиным, под его сапогами лежит гигантская империя, где бесплатно с рассвета до ночи трудятся миллионы запуганных рабов… Интересно, а почему он всегда ходит в сапогах? Наверное, это комплекс человека, изгнанного из духовного училища и не прошедшего в молодости очищающего горнила войны. Этот Сталин фактически не воевал, на него не падали снаряды, и в него не целился враг. Тогда понятно, почему он всегда ходит только в сапогах и военной форме. Ну что ж, мы заставим тебя использовать форму по назначению – в России отвратительные дороги, когда ты будешь бежать в Сибирь, тебе пригодятся твои сапоги…

– Сталину пригодятся сапоги, когда он будет бежать в Сибирь, – произнес Гитлер вслух, и Ева, оторвавшись от вязания, сказала:

– Конечно, Адольф.

Что же он строит там, в полярной ночи? Почему именно немецкий город? Неужели это на самом деле репетиция удара по рейху? А не стоят ли за этим городом другие, куда более страшные и могущественные силы – силы космического пламени, найденные еврейскими магами и колдунами? А может быть, город создан для ритуального сожжения в расчете на то, чтобы перенести заразу этого огня на настоящую Германию?

Гитлер обеспокоился. Как человек, предпочитавший верить в то, что исполняет волю магов и пользуется их тайной и молчаливой поддержкой, он допускал, разумеется, и существование вражеской магии, правда, до тех пор, пока это отвечало его интересам.

Гитлер прошел к телефону и приказал немедленно соединить его с рейхсмаршалом авиации.

Геринга отыскали в Берлине, он был у себя в управлении лесничеств, эту второстепенную должность он исполнял, пожалуй, увлеченней, чем прямые обязанности.

– Герман, – спросил Гитлер. – Я хочу знать, что делается для разведки объекта, о котором мы говорили вчера.

– Я надеюсь, что мы сможем принять меры в ближайшие дни.

Несмотря на то что это была специальная правительственная линия связи, собеседники предпочитали не говорить открыто.

– Не в ближайшие дни, а сегодня, вчера!

Геринг засмеялся, и Гитлер отвел от уха трубку, чтобы не слышать этого смеха. Герман родился летчиком и солдатом, он хороший товарищ, верный, надежный член партии, но никогда не станет умным человеком.

– Я нашел машину, – сказал Геринг. – Мною вызваны для беседы надежные пилоты.

– Привлеки к делу Канариса и Шелленберга, – сказал Гитлер. – Они в курсе дела, каждый сможет тебе чем-то помочь, если они проникнутся духом крайней важности этой миссии для судьбы рейха. Ты понял меня?

– Да, мой фюрер. – Геринг не смеялся. – Я сделаю все от меня зависящее.

– Где находится твой самолет?

– В Лапландии, – ответил Геринг.

После короткой паузы Гитлер вспомнил о «Ханне» и рассердился на себя настолько, что, холодно попрощавшись с Герингом, повесил трубку.

О «Ханне» должен был вспомнить он сам, а не Герман! Ведь создание ее было предпринято по идее фюрера, когда стало понятно, что в ближайшие годы или месяцы придется воевать на Крайнем Севере. Для того чтобы отрезать Россию от возможных союзников, следовало захватить Скандинавию и установить контроль над Северным морем, что требовало создания хорошо поставленной воздушной полярной разведки.

Год назад заводы Хейнкеля, разрабатывавшие модель скоростного торпедоносца дальнего действия «Хейнкель-115», двухмоторного гидроплана, поднимавшего до десяти тонн и имевшего скорость более 350 километров в час, получили задание на базе этого гидроплана разработать самолет-разведчик, который в дополнение к существующим качествам мог бы погрузить резервный запас горючего для дальнего перелета, садиться и взлетать как с суши, так и с любого озера или реки, а также подниматься до высоты в 6–7 километров. Первый из этих гидропланов, снабженный всем, что могло понадобиться для полетов в сложных полярных условиях, был назван «Ханной».

Тогда же встала проблема – а откуда же он будет совершать полеты над Норвегией, Баренцевым и Карским морями, Исландией и Гренландией? Базирование «Ханны» в Любеке было невыгодно. Для того чтобы добраться до целей, гидроплану пришлось бы пересекать Балтийское море, Скандинавию или Финляндию, что почти наверняка лишало полеты секретности.