Запределье. Осколок империи

Таким образом, население осколка Империи разом сократилось почти на четверть. Теперь это уже было не изгнанием, а переселением — как и всякий организм, Новая Россия наконец дала «отводок», а укоренится он на новой почве или нет — должно было показать время. Но большинство понимало, что это — естественный процесс, повышающий шансы горстки людей, затерянных в необитаемом мире, на выживание. Именно так распространялся в незапамятные времена человек по Старому Миру, в конце концов населив все, хоть сколько-нибудь подходящие для жизни клочки суши…

Отъезд сына не стал для Владимира Леонидовича неожиданностью. Он давно почувствовал его отчуждение и отлично знал, когда именно между ними пролег незримый рубеж. Что ж, это тоже был вполне естественный процесс…

— Нет, папа, — покачал головой Алексей, одетый по-походному, и посадил на повозку Ванечку, зачарованно наблюдавшего за вытягивающейся вдаль цепочкой телег и фургонов. — Я не останусь. Это давно решенное дело, и ты сам перестал бы меня уважать, если бы я передумал в последний момент.

— Но мы хотя бы увидимся еще?

— Не знаю… Все в руках Божьих.

Телега тронулась вслед за остальными, унося в неизвестность маленькую семью Еланцевых, а на обочине остались Владимир Леонидович и полковник Манской, снова терявший чудесно обретенную сестру и племянников…

Часть 5. Дороже золота

1

Мокрые стебли вырвались из рук, и Зельдович ушел в трясину по шею. С огромным трудом ему удалось зацепиться непослушными пальцами за какую-то чахлую растительность и вытянуть себя по грудь, но эта опора тоже оказалась ненадежной, и спектрометрист завис в неустойчивом равновесии.

«А вот барон Мюнхгаузен, — совсем не к месту всплыла в памяти прочитанная в детстве книга. — В такой ситуации не тушевался… Смело брал себя за волосы и вытаскивал из болота…»

Но у того хоть были волосы… Прическа Льва Дмитриевича мало того что оставляла желать лучшего, но и была перемазана жидкой грязью настолько, что сходила за набриолиненную.

«Куда, однако, запропастился Зубов с остальными, — тоскливо думал геолог, чувствуя, как ледяная жижа неторопливо отыгрывает таким чудом отвоеванные у нее миллиметры. — Протянет еще минуту-другую, и придется ему считать пузыри на поверхности… Черт, не хотелось бы…»

Пятнадцатью минутами раньше Лев Дмитриевич, шедший в реденькой цепочке путников третьим, опрометчиво сделал шаг в сторону, на показавшуюся ему надежной кочку.

— Держись! — крикнул ему начальник экспедиции, просовывая под судорожно цепляющиеся за колючую осоку пальцы слегу — вернее, ее подобие, вырубленное из чахлой осинки, росшей на краю болота.

И вот Зельдович держался. Держался, хотя давно переломилась хлипкая опора, держался вопреки всем законам физики, ожидая, когда же появятся товарищи, стремглав кинувшиеся назад, к недалекому еще берегу, чтобы найти хоть что-нибудь, способное удержать на плаву человека.

«А если не найдут?.. А если сами провалятся?..»

Мысли эти отдавали пораженчеством, а коммунисту не пристало сдаваться при первой трудности. Но это, если бы она была первой…

Геологическая партия Зубова плутала вокруг громадного болота, судя по карте, раскинувшегося на сотни и тысячи гектаров вокруг точки, к которой они стремились.

Точкой этой был гипотетический кратер метеорита, упавшего в тайгу сотни лет назад.

Дело в том, что позапрошлогодняя экспедиция в окрестности Кирсановки доставила в Москву образцы с аномально высоким содержанием иридия и других редких металлов, согласно гипотезам, содержащихся в метеоритах, бороздящих просторы Вселенной и изредка сталкивающихся с Землей. Карта, с отмеченными местами забора проб, прямо и недвусмысленно утверждала, что концентрация, пусть и незначительно, но весьма заметно повышается с приближением к огромному болоту, затерянному в тайге. Последний шурф был пробит едва ли не по колено в грязи и дал рекордное содержание ценного металла, столь необходимого стране. Зубов тогда даже предположил со свойственной ему фантазией, что само это огромное болото — последствие древнего столкновения с Землей кометы или астероида, подобного Тунгусскому. И уже здесь, на месте, выяснилось, что фантазия эта не беспочвенна — легенды местных народностей прямо и недвусмысленно подтверждали метеоритную гипотезу. Дескать, в незапамятные времена над этим местом произошла извечная битва Добра и Зла. Зло, как водится, проиграло и рухнуло в тайгу со страшным грохотом.

Старый абориген, сморщенный как невиданный здесь гриб-сморчок, кивая головой словно китайский фарфоровый болванчик, даже сообщил, что в центре заболоченной тайги имеется круглая гора, а внутри у нее — чистейшее озеро. Только, мол, ходить туда нельзя, потому что свергнутый с небес злой демон все еще бродит вокруг того озера, сберегая его от посторонних глаз.

— Метеоритный кратер! — обрадованно хлопал товарищей по спинам Зубов. — Самый настоящий метеоритный кратер! А если в центре этой котловины и лежит он — посланец космоса? Вы представляете, какую ценность он представляет для народного хозяйства?