Запредельный человек

— Большая часть сказанного сейчас отправляется в хранилище того, что использовано не будет, потому как тебя не интересует. Любой ребенок, которого заставляли учить таблицу умножения, знает, как неохотно мозг впитывает на сознательном уровне сведения, признанные бессознательным центром бесполезными. К несчастью, этот центр возник и развивался еще во времена оно. Он служил нуждам животных, которым арифметика была ни к чему. Ты можешь подстегнуть свой мозг, сказав, что предстоящий экзамен жизненно важен для твоей карьеры, однако примитивный мозг о таком не ведает. И наоборот, сведения, представляющие для тебя непосредственный интерес, запоминаются моментально и безболезненно. Любой фанат бейсбола, пусть даже абсолютный неуч, запросто отрапортует о ходе игры, которую он смотрит: иннинги, счет, количество страйков и болов, положение команды в лиге, ее средний уровень успехов и тому подобное. Ребенок может удерживать в голове сюжетные линии и судьбы героев десятков комиксов одновременно, без труда вспоминая их спустя сутки после прочтения — даже если на уроке не в состоянии запомнить исторические факты.

— Детишки любят все забавное, — сказал Дэмми. — И что из этого?

— А то, что мозг возводит барьер на пути избыточных данных, ограждаясь от «неинтересного». Пробить этот барьер может лишь зубрежка, она протаптывает путь. При помощи катализатора я передам контроль над селектором тебе. Это понятно?

— Как меню на китайском. А больно не будет?

— Ты в карты играешь? — как бы между делом поинтересовался Ксориалль, извлекая буквально из воздуха колоду. Дэмми к таким его фокусам привык и уже не воспринимал как попытки впечатлить его.

— Этих игр — что собак нерезанных, а я так, балуюсь временами пятикарточным стадом.

Ловко работая тонкими пальцами, Ксориалль перетасовал колоду и положил верхнюю карту на стол:

— Назови.

— Четверка треф.

— Четверка треф, — эхом повторил Ксориалль и снял вторую карту. Десятка бубен. Дэмми назвал ее, и Ксориалль снял третью.

— Эй, уж пики-то я от треф отличить могу, если тебя это заботит, — возмутился Дэмми. — А еще умею считать, как профессор, аж до сотни...

— Называй, — терпеливо попросил Ксориалль.

— Дама пик.

— Пиковая дама. — Ксориалль продолжал снимать карты, пока наконец не разложил на столе перед Дэмми их все. Затем собрал в колоду и взялся за верхнюю, вопросительно глядя на Дэмми.

— Ну же, мальчик мой, — строго произнес он. — Не будем тратить время на ритуалы. Ты сам прекрасно знаешь, что я от тебя жду. Озвучишь мои мысли?

— Мне назвать первую карту? — безразличным тоном спросил Дэмми. — Это была четверка треф, если, конечно, ты не перетасовал колоду.

Ксориалль снял четверку треф и задержался на следующей карте.

— Э-э-э... дальше... м-м-м... десятка бубен.

Ксориалль снял карту.

— Третья — пиковая дама, — продолжил Дэмми.

Семь карт подряд он назвал верно, а потом сбился.

— Для первого раза неплохо, — похвалил Ксориалль, собирая колоду.

— Погоди, давай дальше, — сказал Монтгомери. — Я и не знал, что так хорош. Могу...

— Ты сломал гештальт, ассоциативную связь каждой карты с последующей. Дальше ты будешь высказывать лишь догадки, случайные и бессмысленные.

— Давай еще разок. Я ведь толком не сосредоточился.

Пожилой господин слегка улыбнулся:

— Заводит, правда? Я имею в виду открывать в себе новые способности. Вот почему жизнь кажется бесконечно бурной самым молодым из вас. День ото дня они исследуют свои возможности, узнают о себе новое. Порой маленький мальчик прыгает в воду, проверяя, сможет ли плавать, или сигает с крыши, лишь бы узнать, нет ли среди его врожденных талантов способности летать. Ему не в новинку подобные открытия, касающиеся собственных сил, доминирования в обществе, умения свистеть и так далее. С годами они становятся реже. Вот ты, например, прекрасно осведомлен, умеешь ли скакать верхом или управлять самолетом. Знаешь свое место в социальной иерархии и соперничестве за право спаривания. Ты по-прежнему, проживая свои дни, надеешься на счастливый случай и приятные неожиданности. Это — тот самый фактор, который делает символические состязания столь популярными, заставляет людей бегать по гадалкам и астрологам, дабы те раскрыли в них потаенные таланты, превращает распаковку подарков на день рождения в столь важную часть ритуала. Всегда присутствует подспудная надежда, что неким образом под слоями оберточной бумаги таится чудесный сюрприз — о тебе самом.

— И все это — из-за колоды карт?

Ксориалль не обратил внимания на вопрос, подвинул к Монтгомери маленький столик и положил на него колоду.

— Тебя когда-нибудь гипнотизировали, Дамокл?

— Нет. Я в эту чепуху не верю.

Ксориалль цыкнул языком:

— Гипнотическая способность столь же нормальна и распространена, как способность ко сну, а еще служит хорошим примером врожденных способностей, о которых владельцы не догадываются. Вместо чтений мантр, я намерен воздействовать непосредственно на ту зону твоего мозга, на которую обычно эти методы и действуют. Просто расслабься...