Запредельный человек

— Чико! — вздрогнул Дэмми и почувствовал укол в боку. Ощупал место, где вошла пуля, и обнаружил плотную, гладкую повязку. — Я думал... Но как?.. Что?..

— Не переживай, Дамокл. Я залатал дыру и дал тебе препарат для временного замедления метаболизма, чтобы твое состояние не ухудшилось, пока я не уложу тебя в капсулу автомеда. А пока, уверен, небольшой перекус поможет тебе ощутить подобие комфорта.

— Какой еще комфорт? — прочирикал Монтгомери и, передохнув, продолжил: — Я думал, ты мне снишься. В смысле, пока я умираю...

— Э-э-э... все не совсем так. Ты видел меня благодаря особому отделу мозга, который в состоянии бодрствования обычно не активен. Таков побочный эффект от помещения в поле стазиса.

— Ты ведь не... архангел Гавриил или еще кто из небесной братии?

— Совершенно иной отдел. Ты что предпочитаешь: бастурму, солонину или швейцарский сыр?

— Да погодь. Кто ты? И где я? И как попал сюда? И...

— Можешь называть меня Ксориалль. Ты на борту моего циклера. Я доставил тебя сюда.

— Л’Ориаль? Что за имя-то такое? Можно я буду звать просто Аль? — Дэмми плотно зажмурился. — Меня ранили, это уж точно, Аль. Мне больно. — Он для верности потрогал бок. — Потом я добрался до переулка... и Чико... — Монтгомери сглотнул. — Забавно, никогда не думал, что можно увидеть вспышку выстрела, которым тебе вышибают мозги. Только... — Он ощупал голову. — Как он промазал с такого расстояния?

— Он и не мазал, — ответил Ксориалль. — Поясню: пуля преодолела путь в пространстве и прошла точку, которую за мгновение до этого занимал твой левый глаз, а после, конечно же, ударила в стену.

Дэмми невольно коснулся левого глаза. Вроде на месте.

— Не-е-ет, — протянул он. — Не верю я в эту лабуду о загробной жизни, Аль.

— Разумеется. Сразу после того, как пуля покинула ствол пистолета, тебя на месте уже не было.

— Я... увернулся?

— Совсем нет, дружище. Я лишь отодвинул тебя с линии огня. Если бы не мое вмешательство, ты, как действующий разум, перестал бы существовать двенадцать минут назад.

— Но как тебе удалось? Я же видел, как ты приближаешься. А потом... я полетел... и пушка...

— Полагаю, ты говоришь о побочных эффектах от помещения в поле стазиса. Понимаешь, это было необходимо. У меня нет ресурсов для восстановления головного мозга. Те мне нужен в рабочем состоянии.

— Притормози, — попросил Дэмми. — Если хочешь предложить мне работу, забудь об этом. Я работаю один. Если ты как-то связан с тем, что случилось... там, то спасибо. Я ничего не понял, конечно, но все равно спасибо. Дальше я как-нибудь сам, и...

— Умрешь через шесть часов, — буднично сказал Ксориалль. — Понимаешь, печень, если в нее вонзить кучу костяных осколков, долго не протянет. Ваша медицина с таким не справится, твоя последняя надежда — мой автомед.

— Ты — врач? — слабым голосом спросил Дэмми.

— Можешь не сомневаться, твой случай полностью в моей компетенции.

— Откуда мне знать, что ты не лжешь?

— Э-э... я подавил болевые и прочие симптомы ранения, и это, похоже, дало тебе ложное ощущение здоровья...

В животе у Дэмми словно чиркнули спичкой, и от ее пламени загорелась приличная охапка стружки. Он уже открыл рот, готовый завопить, но тут огонь погас, будто его и не было.

— Вот как ты чувствовал бы себя, если б я... м-м-м... не занялся твоим случаем, — твердо произнес Ксориалль. — Мне продолжать?

— Я хотел спросить, как тебе это удалось, — ахнул Дэмми, — но ты не обращай внимания. Я все равно не пойму. Жми в больничку.

— Расчетное время прибытия сорок пять минут, — живо ответил старичок.

— Как мне встать? — спросил Дэмми, теребя ремень, которым был пристегнут к креслу.

— Я бы не рекомендовал отстегиваться, — как ни в чем не бывало ответил Ксориалль. — Мы сейчас на высоте полторы сотни километров и летим со скоростью примерно семь махов.

Монтгомери схватился за кресло.

— Не верю, — сказал он и судорожно сглотнул. — Мы стоим на месте, а самолетов я боюсь. То есть боялся бы, если бы хоть раз летал. Не может этакая дура в воздухе держаться. Я, может, и не шибкий знаток воздушного транспорта, но он шумит будь здоров и...

— На высоте в полторы сотни километров нет воздуха, и потому нет турбулентности, ветер не воет. По той же причине двигатели моего циклера не производят шума. Естественно, что ты ничего не слышишь.

— Где мой п-парашют? — спросил Дэмми голосом, который до обидного близко граничил с фальцетом.

— Мой мальчик, если ты, по причине какой-либо поломки в замках, сумеешь покинуть борт циклера, тебя разорвет в клочья и прожарит до хрустящей корочки еще на полпути к поверхности. Парашют, боюсь, не поможет.

— Мне уже легче, — очень сдержанно ответил Дэмми. — Если бы не парочка моментов вроде пули от Чико и фокусов с моими потрохами, я бы сказал, что ты блефуешь.

— Никакого блефа, юноша. Просто прими тот факт, что твоя жизнь счастливым образом продлена, и веди себя соответственно.

— Куда мы направляемся? Судя по всему, мы на полпути к Северному полюсу.