Запрещенная фантастика

Это не помешало Миранде разулыбаться:

– Чёрт возьми! Смотри-ка, какой ты у меня умный, оказывается! А то мне, да и всем нашим девочкам эти губки уже поперёк задницы стоят! Чёрт бы побрал этих римлян с их дебильными традициями!..

Мэлт отлично знал, конечно, этот хрестоматийный пример – «для чего надо изучать историю»! Какой-то умник из Отдела Изысканий вычитал, что эти самые римляне в своих общественных туалетах подтирались губкой. Которую носили с собой. Вот и пришлось, поскольку альтернативе закончившейся бумаге не находилось долго, принять как неизбежное зло, метод с губкой. Правда, одной на всех…

– Поздравляю! Мужчина моей мечты! В Приказе тебя и Анджея отметили, как потрудившихся на Благо… И т.д. Ну-ка, иди сюда… Сейчас моя личная благодарность будет воплощена в конкретные действия!..

Благодарность действительно была воплощена. В действия.

Проснувшись среди ночи, Мэлт только и мог, что чуть передвинуться, чтоб разместить поудобней затекшую спину – плечо занимала голова Миранды, а нога её покоилась там, где шевеления после двухчасового «воплощения благодарности» точно не наблюдалось…

Утром в столовой Мэлт опять завалился на пол, успев только сунуть палочку-втулку подбежавшему Питу…

Очнулся снова у себя. Посмотрел на электронные часы: через час обед.

За этот час удалось справиться с дрожью и беспомощностью мышц. Запасная майка, раньше положенного убранная в шкаф, не совсем просохла – у них в Лабиринте сыровато, конечно… Пришлось переодеться в то, что было.

До пищевого блока дотащился, придерживаясь за стену. Но теперь он слышал за спиной не презрительные, а сочувственные шепотки и разговоры: «вот, мол, пусть – эпилептик, зато – голова на месте! Это же он сообразил насчёт туалетной бумаги!»

Оказалось, что бумага уже разнесена по туалетным блокам. Мэлт почуял странную гордость… А молодцы они с Анджеем!

После обеда пришлось вернуться к перетаскиванию. Доннера, поставленного на эту задачу вместо него, он с разрешения Лейтенанта отправил назад в Оранжерею.

Таскать оказалось тяжко. Он жутко потел от слабости, и задыхался. Но послеобеденную норму – семнадцать пар связок по двадцать кэгэ – выполнил. Думать и сомневаться он не переставал всё это время: это позволяло отвлечься от трясущихся ног и заливающих глаза ручейков пота.

Ну хорошо – предки вывели всё население их Колонии из Автоклавов. А кое-кто затем вступил в брак, и «размножился» и естественным образом. Но где же тогда Корабль, доставивший автоклавы, запасы, материалы, и всё остальное на Данаю?!

И – главный вопрос! – кто воспитывал и обучал всех младенцев-клонов, пока они не выросли, и не научились хоть что-то соображать и делать?!

Ближе к ужину Мэлт наметил себе следующую «жертву» для расспросов.

Док Престон не удивился его приходу: видать, уже читал благодарность в Приказе.

– Здравия желаю, господин Капитан!

– Здравия желаю, Техник! Заходи, Мэлт! Спасибо от имени моей задницы! Проходи, присаживайся! – с медработниками среднего звена можно было обходиться без Уставных условностей и «докладов»: этот персонал, несмотря на всю важность, тоже подпадал под категорию вспомогательного, и звания являлись чистой формальностью.

– Док… – когда старичок в том же блёкло голубом халате, что и всегда, сел напротив, и добрыми морщинистыми глазами посмотрел ему в лицо, Мэлт перешёл прямо к делу, – Я вот что хотел спросить. Вот наша Колония на Данае. Она же была… Ну, то есть – все первые колонисты были получены из Автоклавов?

– Ну… Да, насколько я знаю. – док поправил сто раз чиненные, и от накладок и швов нелепо смотрящиеся очки, съехавшее на кончик носа. – а что?

– Док… Я вот всегда хотел узнать – а кто же их воспитывал, выращивал и учил все эти пятнадцать-двадцать лет, пока они… Не стали взрослыми и выученными? Разве не экипаж корабля, который всё добро для Колонии сюда привёз? И где тогда…

Потомки этого экипажа?!

– А-а, вот ты к чему всё это… – док посмотрел в угол. Комната его, точно так же, как и Мэлтовская, и Майорская, ничем от стандартной «конуры» не отличалась. Разве что только шкафом для сверкающих хромом инструментов, куда сейчас взгляд Дока и был направлен, – Рассуждаешь… Интересно. Не как все. Теперь я понимаю, как ты смог додуматься насчёт переработки бумаги. – он сделал жест ладонью, – Нет-нет, я отлично понимаю, что это не Анджей, а ты предложил…

Ну так вот – о Корабле. Никто из его экипажа своих генов здесь не оставил – если ты об этом. Да и не имел права. Это считалось бы преступлением! Колонисты, вернее, генный, наследственный материал для них – подбирала специальная Комиссия, там, на Земле. И уж не сомневайся: кандидатов проверяли вплоть до предков пятого колена!.. – Мэлт еле удержался, чтоб не кивнуть утвердительно. Однако вовремя спохватился, и попытался раскрыть глаза и рот пошире – чтобы показать, как заинтересован.