Запрещенная фантастика

Уже в темноте Митяй, до которого всё ещё не дошёл смысл произошедшего, подобрался к Мамсику. Шёпотом позвав: «Мамсик!», он убедился, что тот тоже не спит – голова повернулась.

– Мамсик! Пожалуйста! Объясни, что произошло? Почему Жирдяй упал?! Зачем Пахан его…

Когда Мамсик ответил, Митяй с огромным удивлением понял, что тот тоже плачет. Но вскоре Мамсик взял себя в руки, и отвечал коротко и ясно:

– Это всё новые Законы. Дополнения к УК. Для тех, кто «При особо отягчающих…»

И вот эта штука. – он притронулся к голове Митяя. – Ну, тебе же тоже вшили… Всем вшивают. Без этого сюда не попадают. Та дрянь, что у тебя под черепушкой!..

Видя, что уточняющих вопросов не последует, Мамсик сам пояснил:

– Смертная казнь запрещена. А Лагерь – для малолеток: пока тебе не исполнилось шестнадцать. И поэтому эти гады, там, наверху, просто отключают двигательный аппарат. Ну, весь позвоночник. Человек остаётся жив… То есть, формально… Но парализован. Короче, если найдётся желающий кормить его с ложечки, поить, убирать его дерьмо – он сможет жить. Но…

Согласился бы ты так жить?! И кто захочет ухаживать за тобой, «пупом земли»?! Вот именно.

Поэтому мы все здесь приняли Закон: после «отключения» нас сразу приканчивают – чтоб не мучиться и не сходить с ума…

Кстати – та хрень, что в твоей голове, не даёт и сбежать отсюда. Помнишь, когда тебя везли сюда, останавливались? Так вот – это давали ракетницей сигнал, что едет новенький, и вылезали, чтобы отключить дистанционно ближайшие два тампера. А потом, когда тебя ввезли, уезжая, их снова включили. Мы не можем пройти за излучатели – боль такая, что можно и умереть…

Митяй, собственно, и подозревал что-то такое. Просто так их здесь без всякой охраны не оставили бы…

Но неужели… Он поторопился спросить.

– Да нет, конечно! Ни подойти к нему, ни отключить отсюда тампер невозможно. А их натыкано через каждые двести метров вокруг всей территории. Кстати, та хрень, в голове, ещё и позволяет отслеживать любого из нас прямо со спутника. Не скроешься…

– А вынимать… Неужели не пробовали?!

– Пробовали, ясен пень!.. Взломали черепушки нескольких повесившихся, парочке убитых в Схватках, одного «Добровольца»… Эта дрянь сама – как капсула. Но – с плёнкой. Плёнка стелется по коре мозга, и питает всю эту… электронику биотоками. А когда хочешь её вынуть, разрушает сам мозг! Ребята бились пять лет, но в чём секрет, так и не догнали… Нельзя вынуть её, не убив!

– Ну а если кому-то всё же когда-нибудь… повезёт?

– Ну и что?! Вокруг – на двести километров тайга! И ни одного человека! Да и отслеживают они всё время со спутников, что тут да как. Не раскрою секрет, если скажу что это – и как жучок действует. То есть, они видят всё твоими глазами, и слышат твоими ушами!.. Неужели думаешь, что не заметят операции по удалению?!

Митяй надолго застыл. Потом, пробормотав «Спасибо. Я – спать!», убрался к себе на койку.

Теперь ему было над чем поразмыслить.

Он понимал, конечно, что идиотским поведением сам напросился на Ответ со стороны Общества, глупым вызовом плюнув в лицо Устоям… Но ведь он мог бы потом… когда-нибудь… Исправиться? Стать примерным семьянином. Законопослушным налогоплательщиком. Отцом.

Чёрт. А если бы он стал Отцом, хорошо ли ему было, если б какой-нибудь отвязный безбашенный подросток пытал, и убил его сына?!..

Именно это ему и кричала на суде мать убитого, еле удерживаемая родственниками…

И почему до него всё это, и многое другое, дошло так поздно?!

Дошло, что всё это не игра, а изуверство, и может аукнуться ему в тысячекратном размере?!

Сжимая в темноте кулаки, и не утирая жгучих слёз, он долго не мог заснуть.

Утро, уборку, развод и пиление он прошёл на автомате.

Мамсик, глядя на его лицо, воздержался от разговоров и комментариев.

А на обед была каша с мясным фаршем. Он понял, чьим. Митяя подташнивало, но он съел.

После обеда, закончив дела по бараку, Митяй двинулся по дороге к тому месту, где его высадили. Первые пять километров всё было в порядке.

Потом появилось…

Чуть подальше просеки, где вездеход развернулся, начала болеть голова. Он продолжал идти.

Головная боль стала нестерпимой. Его вырвало под какой-то сосной.

И стало ещё хуже. Все нервные узлы словно поливали кипятком. Голова буквально разламывалась! Словно с каждым крохотным шажком боль возрастала в два раза!.. Нет, он должен… Должен…

Рыча, и из последних сил стараясь не потерять сознания, он заметил на земле, впереди, словно черту… Но не дойдя до неё пары шагов, упал. Теперь он видел только хвою у лица, и сил встать, или отползти, не было… Голова…

Теперь он понимал, что такое настоящая боль.

Как в тумане он заметил странную палку со стальным крюком на конце.

Зацепив его за воротник, она потянула назад – туда, где, как сразу понял Митяй, боль становилась меньше… Слабее… И вот уже почти хорошо – только лёгкая тошнота и головокружение.

Не пролежал он и минуты, блаженно приходя в себя, как получил солидный пинок в живот:

– Хорош дурака валять! Вставай и топай!