Запрещенная

Торговля людьми.

В милях над океаном, летя по небу, Коллекционеры не могут спасти меня.

Интересно, знает ли Люси, что я пропала. Интересно, рассказала ли она Джейкобу.

Интересно, волнует ли его это.

Проходят часы, и я получаю больший контроль над своими конечностями. Я заставляю себя бодрствовать и не поддаваться нежным ласкам наркотиков.

Я смотрю направо. Доктор Трэверс спит, ее каштановые волосы падают ей на глаза, когда она наклоняется вперед. Ее сумка лежит на сиденье между нами, все еще расстегнутая.

Я неуклюже двигаю рукой, изо всех сил стараясь не потревожить ее, пока ощупываю кожу. Моя рука натыкается на что-то холодное и острое.

Скальпель.

Я сжимаю его в кулаке, стараясь не шуметь, когда вытаскиваю руку из пакета.

Моя рука дрожит, но, к счастью, лезвие находится снаружи. Я смогла схватиться за рукоять.

Я мгновение колеблюсь, затем атакую.

Я не уверена, на что я надеялся, когда ударила ее ножом. От самолета не убежишь, но ее высокомерие и беспечное отношение к моей жизни подстегнули меня.

Неуверенным рывком мой кулак соприкасается с ее грудью.

Она просыпается от первого удара, но я продолжаю наносить ей удары так сильно, как только могу. Это шатко и неуклюже, но я наношу еще несколько ударов, прежде чем кровь стекает по моему кулаку.

Мужские голоса вопят, когда большие руки толкают меня вниз. Вокруг пахнет гнилью, мускусом, смешанным с кислотой, и меня чуть не тошнит. У меня острая боль в руке, и я изо всех сил пытаюсь держать глаза открытыми, но это бесполезно. Запах все еще преследует меня, когда я теряю сознание.

Когда меня затягивает обратно под воду, я понимаю, что чую запах Альф.

* * *

Я просыпаюсь, когда меня вытаскивают из самолета.

Двое Альф держат меня за руки, пока я спотыкаюсь, не в силах поспевать за их темпом. Я снова улавливаю их запах и давлюсь.

Скорее всего, они спариваются. Или они просто злобные ублюдки, и мои новообретенные чувства Омеги могут распознать это.

Я просто благодарна, что они не нападают на мое тело.

Черный внедорожник с тонированными стеклами ждет нас в конце взлетно-посадочной полосы, и меня сажают на заднее сиденье рядом с ними. Я зажмуриваюсь, когда у меня начинает болеть голова.

Они что-то бормочут водителю на другом языке, и мы трогаемся с места.

Мы едем в тишине.

Альфы на меня не смотрят. Они со мной не разговаривают.

Я хочу пить, проголодалась и хочу в туалет.

У меня сводит матку, и я почти уверена, что умру от боли. Я заставляю себя дышать медленно, отчаянно цепляясь за то немногое, что у меня осталось.

Я изо всех сил стараюсь не думать о Джейкобе.

Наконец мы прибываем в индустриальный парк, знаки на котором написаны на языке, который я не могу расшифровать.

— Нет, — говорит водитель, и я узнаю русское слово, означающее ‘нет’.

Я в России?!

Но времени на раздумья нет, меня поднимают на ноги. Альфы ведут меня к обветшалому зданию.

Мы находимся у черта на куличках, на многие мили вокруг нас пустые поля и темное небо.

Никто меня не найдет.

Меня толкают через парадную дверь, затем по темному коридору, за которым следует бесконечное количество ступенек. Лестница тускло освещена красным светом, создавая смутные очертания ветхой дорожки.

— Ей нужно больше подавляющих средств, — рявкает глубокий женский голос, как только мы достигаем подножия лестницы. — Дай ей и воды тоже.

Они суют мне в руку пузырек с двумя огромными таблетками, которые я не уверена, что смогу проглотить. Я теряю равновесие, неуклюже падая на грудь Альфы. С ворчанием он толкает меня вперед.

— Поторопись, Омега, — огрызается женщина с легким акцентом в голосе. — Нам нужно подготовиться к шоу.

Что за шоу?

Я в замешательстве смотрю на таблетки в своей руке, когда в поле зрения появляется женщина. Ее прямые черные волосы разделены пробором посередине, а кроваво-красные губы растянуты в усмешке. Острые ногти сжимают мой рот, и она запихивает таблетку мне в горло. Пока я отплевываюсь, она впрыскивает мне в рот воду из бутылки.

— Тебе лучше это не выплевывать, — рычит она. — Проглоти это, Омега.

Я проглатываю это, на глаза наворачиваются слезы.

— Дальше я сама. — Она щелкает пальцами в сторону мужчин и говорит что-то по-русски.

Они уходят, и она ведет меня по другому коридору, больно сжимая мое плечо.

Здание, кажется, длится вечно. Пока мы идем дальше, я слышу приглушенные всхлипы. Приторно-сладкий запах наполняет мои ноздри.

Мы останавливаемся у двери с клавиатурой. Она набирает код, закрывая мне обзор, затем за плечи втаскивает меня внутрь.

Я с глухим ударом падаю на ковер и с трудом поднимаюсь.

Это похоже на номер в дешевом мотеле. Простой большой матрас одного цвета с белыми простынями. На прикроватном столике стоит комод с лампой.

В номере нет телефона или телевизора. Здесь только простая мебель, небольшой душ и туалет без разделяющей их двери.

И никаких окон.