Читаем Запрещенный Санта (СИ) полностью

  Судя по тому, что снизу больше не было слышно возмущенного попискивания, Чиновник принял условия Бродяги. Подождав еще какое-то время, Санта и Славик выглянули за край крыши. Каменный рукав внизу был пуст, обоих собеседников уже и след простыл. Славик видел, что Санта напряженно обдумывает как ему быть дальше. "Надо рассказать обо всем Владыке", - наконец, сказал юноша сам себе и стал торопливо спускаться с крыши.



  - Плохое решение, очень плохое решение! - выкрикнул на это Славик, хоть он и знал, что этот молодой Санта все равно его не услышит.



  "Надо обратиться в полицию (или кто там здесь вместо нее?), это же элементарно! Ну, почему эти взрослые любят все усложнять", - думал мальчик про себя, стараясь не отставать от Санты, который широким шагом летел к своей церкви. Поскольку они оба неслись во всю прыть - на одной из улочек Санта едва не сбил с ног пожилую горожанку, нагруженную покупками, она еще долго чертыхалась им вслед - дорога к храму заняла всего несколько минут. Как и в прошлый раз, Санта не стал заходить в церковь, а сразу побежал к дому Владыки Иоанниса. Но когда Николас вбежал в большую квадратную прихожую дома священника, на его пути встал невысокий кругленький монах, по всей видимости, оставленный здесь охранять двери от непрошенных посетителей. Увидев Санту, тот широко, но притворно улыбнулся.



  - Мне срочно нужно поговорить с Владыкою Иоаннисом, - выпалил ему Санта.



  Улыбка тут же сползла с лица монаха.



  - Да ты сдурел, нельзя! Они трапезничают с Римской делегацией. Владыка строго настрого приказал никого не пускать, - в страхе залепетал тот, пятясь к двери.



  Санта одним легким движением корпуса оттеснил толстяка от входа и, приоткрыв двери, заглянул в комнату. Славик увидел длинный стол с угощениями, за которым сидело с десяток священников в праздничных одеждах. Первое что бросилось ему в глаза - это пузатые, похожие на большие позолоченные кастрюли, шапки, покоившиеся на головах всех собравшихся. Шапки отбрасывали на стены огромные куполообразные тени, из-за чего мальчику казалось, что за столом сидят не просто священники, а сказочные великаны в расшитых золотыми нитками белых одеждах с широкими рукавами. В этот момент кто-то из присутствующих что-то громко сказал, и вся компания дружно захохотала. Магия теней тут же рассеялась, и Славик понял, что за столом сидят самые обычные люди, просто эксцентрично одетые. Санта между тем безуспешно пытался как-то привлечь внимание своего начальника, так, чтобы не беспокоить остальных гостей. Наконец, он не выдержал и крикнул.



  - Владыка Иоаннис, можно вас на минутку?



  Увидев, что священник поднялся из-за стола, Санта отступил назад в прихожую.



  - Николас, ты что это себе позволяешь? Я же сказал тебе спрятаться и никому не показываться на глаза! - сразу набросился на Санту Владыка, как только вышел из залы.



  Славик неожиданно для себя стал разглядывать его штаны, интересуясь хорошо ли они держатся на своих подвязках. Рот Владыки был перепачкан жиром, но по-прежнему напоминал рот капризного и обиженного ребенка.



  - Речь идет о жизни и смерти, прошу вас выслушайте меня, - волнуясь проговорил Санта.



  - Будущее нашей церкви для меня важнее жизни и смерти, твоей или моей, поэтому дело твое подождет пока я закончу встречу с римским Владыкой, - зашипел в ответ священник. Санта громко вздохнул и закатил глаза. - А потом ты мне расскажешь о своем деле, и пусть это будет действительно что-то серьезное, иначе тебе, Николас, несдобровать!



  Бросив еще один свирепый взгляд на монаха, который как мышь затаился в углу прихожей, Владыка захлопнул дверь в зал.



  Пнув в сердцах дверь ногой, Санта пересек прихожую и упал на лавку у стены. Подперев голову сжатыми кулаками, он уставился в цветную мозаику на полу. Тем временем, кругленький монах не находя себе места сновал по прихожей.



  - О-хо-хо, Николас, я ведь предупреждал. Теперь тебя накажут, и меня накажут, и всех нас накажут... - причитал он.



  Славик хотел было и себе присесть на лавку, но вместо этого снова подлетел и оказался на полу у себя в гостиной рядом со "старым" Сантой.





  Глава 7





  - Но зачем? - закричал Славик, вскакивая на ноги. - У меня ведь не было никаких новых вопросов. И потом, мы с Сантой, то есть, с тобой молодым, вышли на след убийц сицилийца, мы вот-вот должны были их поймать!



  Санта слушал его улыбаясь.



  - Мне, как ты выражаешься, молодому все равно предстоит торчать в прихожей Владыки еще битых часа три, а мне старому здесь возле камина стало немного скучно, вот я и решил дернуть тебя сюда, чтобы немного развеяться, - сказал он.



  - А... Ну раз так, то ладно, - сразу успокоился Славик.



  Санта покрутил в воздухе пузатой бутылкой, которою Славик стащил для него из папиного бара. Когда он ее оттуда вытаскивал, в бутылке было еще больше половины золотистой жидкости. Сейчас же она едва прикрывала дно.



  - Я тут слегка обделил твоего отца, - сказал Санта. - Вкусная штуковина, то что надо после зимней дороги. Но чтобы не выглядеть в его глазах вором...



  Потянувшись к своему мешку, Санта извлек из него темную длинную бутылку, запечатанную сургучом.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 6. Казаки
Том 6. Казаки

Лев Толстой. Полное собрание сочинений. Том 6. Казаки «Казаки» — опубликованная в 1863 году повесть Льва Толстого о пребывании юнкера в станице терских казаков. Произведение явилось плодом десятилетней работы Толстого. В 1851 году как юнкер он отправился на Кавказ; ему пришлось прожить 5 месяцев в пятигорской избе, ожидая документы. Значительную часть времени Толстой проводил на охоте, в обществе казака Епишки, прототипа Ерошки из будущей повести. Затем он служил в артиллерийской батарее, расквартированной в расположенной на берегу Терека станице Старогладовской. Успех вышедшего в 1852 году первого произведения Льва Николаевича («Детство») сподвиг его на продолжение литературной деятельности. Летом 1853 года Толстой написал главу рукописи, озаглавленной им «Терской линией», о быте казаков. Повествование велось от лица прибывшего в станицу человека, и этот способ сохранялся до последней редакции «Казаков». В августе Толстой написал 3 главы кавказского романа «Беглец», лишь малые части которого вошли в финальной версии «Казаков». Далее писатель не возвращался к этой теме до 1856 года, когда возобновил работу над казачьей повестью (без упоминания об офицере). Офицер появился в апреле 1857 года, когда Толстой заново написал 3 главы «Беглеца». Именно там появились, хотя и скупо описанные, многие персонажи будущих «Казаков». Весной 1858 года Лев Николаевич снова работал над кавказским романом, и к маю было написано, без особых художественных изысков, 5 глав. Хотя они закачиваются свиданием Лукашки (тогда ещё называемого Киркой) с Марьяной, уже тогда писатель остановился на развязке, напечатанной в «Казаках». Тогда же стиль повествования был переведён в письма главного героя, офицера Ржавского. Осенью Толстой существенно обработал и расширил те же 5 глав. Зимой Лев Николаевич продолжил проработку и углубление первой части кавказского романа. Во время поездки по Швейцарии 1860 года писатель создал главу из третьей части планируемого романа, где Ржавский стал Олениным. К февралю 1862 года, когда Толстой вернулся к роману, он уже продал права на его публикацию Михаилу Каткову. Написав ещё 3 главы третьей части, в которых Оленин уже 3 года прожил с Марьяной, Толстой решил отказаться от создания романа. Однако Катков не согласился принять обратно плату за роман, и Лев Николаевич решил свести готовые главы романа в повесть. Он посвятил этой цели лето и осень 1862 года, добавив также несколько новых ярких эпизодов. Повесть была опубликована в январе 1863 года журналом Каткова «Русский вестник». «Казаки» получили самый широкий критический отклик среди всех произведений Толстого, написанных к тому моменту. Идея повести — прелесть близкой к природе жизни в отрыве от современной цивилизации — была понята всеми. Эдельсон поддержал Толстого, указав, что современный человек почерпнул из развития цивилизации лишь привычку к удобству и комфорту. Анненков назвал причиной перемен Оленина отсутствие самобытного характера, присущее большинству образованных россиян. В то же время многие критики, например Евгения Тур и Полонский, отрицательно отнеслись к идее романа, отказав образованным людям в праве на стремление к деградации[1]. Художественный стиль «Казаков» получил широкой признание даже среди критиков главной идеи. Много раз перечитывали повесть с восторгом отзывавшиеся о ней Тургенев[1] и Бунин[2]. В 1961 году вышла одноимённая советская экранизация повести. ПРЕДИСЛОВИЕ К ШЕСТОМУ ТОМУ. Повесть «Казаки» занимает в настоящем издании особый том вследствие большого объема нового рукописного материала. Неизданных дополнений на основании этого материала нами помещено около 7—8 печатных листов. Подробное описание всех сохранившихся рукописей повести, а также очерк сложной истории ее создания на протяжении одиннадцати лет читатель найдет в нашей объяснительной статье. < < Казаки. Кавказская повесть (1852-1862) >> I¬_ II_ III_ IV_ V_ VI_ VII_ VIII_ IX_ X_ XI_ XII_ XIII_ XIV_ XV_ XVI_ XVII_ XVIII_ XIX_ XX_ XXI_ XXII_ XXIII_ XXIV_ XXV_ XXVI_ XXVII_ XXVIII_ XXIX_ XXX_ XXXI_ XXXII_ XXXIII_ XXXIV_ XXXV_ XXXVI_ XXXVII_ XXXVIII_ XXXIX_ XL_ XLI_ XLII_ > * I. [ПРОДОЛЖЕНИЯ ПОВЕСТИ].[34] * A * Б. БѢГЛЕЦЪ * В.ЧАСТЬ 3-я * II. [ВАРИАНТЫ К ПЕРВОЙ ЧАСТИ.] * № 1. БѢГЛЕЦЪ Глава 1-я. Марьяна Глава 2-я. Губковъ Глава 3-я. Встрѣча.[40] Глава 4-я * № 2. * Из варианта № 3 * № 3 [а) Редакция первая.] Глава 3-я [б) Вторая редакция конца.] * № 4. 14. Глава 4-я. 2-е письмо Ржавскаго къ своему пріятелю * № 5. КАЗАКИ Глава I * № 6 Глава II. Кордонъ * № 7. БѢГЛЕЦЪ * № 8. БѢГЛЕЦЪ I. Старое и новое II. Ожиданіе и трудъ * № 9 1. ОФИЦЕР 10. БѢГЛЫЙ КАЗАКЪ Глава I. Праздникъ Глава 2. Сидѣнка * № 11. МАРЬЯНА Глава 1.[64] 1 2. Оленинъ 3 3. Воспоминанья и мечты * № 12 * III. [КОНСПЕКТЫ И ПЕРЕЧНИ ГЛАВ.] № 1 № 2 № 3 № 4 № 5 № 6 № 7 № 8.[70] № 9 * IV. [КОПИИ] * Копия № 5. МАРЬЯНА. ЧАСТЬ I. Глава І-я * Из копии № 8 * Из копии № 9 > I_ II_ III_ > > > >

Лев Николаевич Толстой

Проза / Русская классическая проза / Повесть