Запрещённый приём

— Это действительно не имеет отношения к ордеру и казни Бобби напрямую. — Сказала я. — Но что если коронер проверит тело и выяснит, что следов надругательства нет — как тогда объяснить наличие крови в паху Бобби? Этого может оказаться достаточно, чтобы отозвать ордер.

— Это он убийца. — Буркнул Ледук, запуская руку в карман, чтобы вынуть оттуда пачку сигарет.

— А если нет? — Спросил Ньюман. — Что если Бобби невиновен и мы это выясним уже после того, как он будет казнен? Я не смогу с этим жить.

— Тогда перепиши ордер на Блейк.

Я вспомнила, как ощущалось тело Бобби, каким теплым и живым он был, и покачала головой.

— Я приехала сюда, чтобы помочь Ньюману выяснить правду. Добиться справедливости в том смысле, в каком мы понимаем ее в Америке. Я здесь не для того, чтобы забрать себе ордер потому, что у него кишка тонка его выполнить.

— У меня вовсе не тонка кишка. — Недовольно сказал Ньюман.

— Я знаю, Ньюман. Я в том смысле, что я здесь не для того, чтобы делать твою работу за тебя. Весь этот баскетбол с ордерами у меня уже давно в прошлом. Чужой ордер я беру на себя только в том случае, если назначенный маршал слишком сильно пострадал, чтобы закончить дело.

— Или умер. — Сказал Ньюман.

— Или так. — Кивнула я.

— Я не стану обсуждать с Дэйлом надругательство над трупом. — Упрямо повторил Ледук. — Если хотите вовлечь его в эту мерзость, звоните ему сами.

— И позвоним. — Сказал Ньюман.

— Удачи, потому что он вам не поверит. Только не в этом случае.

— Вы допускаете, что Бобби растерзал своего дядю, но не верите, что он мог изнасиловать его до или после смерти? — Спросила я.

— Смерть у нас и так перед глазами, а ваши догадки слишком туманны.

— Я наберу Дэйла из машины, пока мы едем на место преступления. — Сказал Ньюман.

— Знаешь, Вин, думаю, ты был прав. Езжайте лучше без меня, ты дорогу знаешь.

— Нет, я думаю, что это ты был прав, Дюк. Тебе стоит поехать впереди нас.

Ледук некоторое время изучал наши лица. Лицо Вина он изучал дольше моего. Что бы он на нем ни прочел, это заставило его потушить сигарету и сказать:

— Я уверяю тебя, что больше не представляю опасности для Бобби.

— Ты не можешь этого гарантировать, Дюк.

— Нет, как и Фрэнки и кто-либо еще из моих помощников. Если он перекинется в клетке, мы будем стрелять, потому что не существует иного способа удержать его. Одной решетки будет мало.

— Если он полностью перекинется в животную форму, то это будет оправданный выстрел. — Сказал Ньюман.

— Кстати, я не видела в комнате с клеткой видеокамер. — Заметила я.

— Потому что их там нет. — Ответил Ледук.

Я открыла рот, чтобы сказать то, о чем, как полагал Ньюман, мы оба пожалеем в дальнейшем, так что он озвучил свои мысли первым:

— Поехали на место преступления. Чем быстрее мы с Блейк разберемся, что здесь не так, тем быстрее мы с этим покончим.

— Как тебе будет угодно, Вин. — Ледук сел за руль своего внедорожника и опустил окно. У него в зубах уже мелькнула новая сигарета. Очевидно, он решил, что зря бросил курить двадцать лет назад, и решил накуриться за все бесцельно прожитые годы.

Мы сели в машину Ньюмана и выехали за шерифом из городка. У нас как будто было собственное сопровождение, прямо как в старых вестернах. Не знаю, почему мне голову пришла такая аналогия. Может, я слишком много вестернов пересмотрела в детстве с папой. Или слишком много пушек тыкалось в меня с момента прибытия в город. Кто знает.

7

Какое-то время мы ехали молча, преследуя задние фары машины шерифа. В салоне было темно — горела только подсветка на приборной доске, разгоняя мрак. Как только мы выехали за пределы городка, вокруг стало по-настоящему темно — деревья казались едва различимыми гигантами по бокам от дороги. В новолунье, да еще и с такой высокой облачностью, только фары машин были тем светом, что прорезал дорогу сквозь тьму.

— Здесь так темно, когда луны не видно. — Заметила я.

— Зато видно звезды, а еще иногда можно северное сияние увидеть.

— Ого, ни хрена себе.

— Как тебе удалось успокоить зверя Бобби? — Спросил он.

Не знаю, почему, но вопрос застал меня врасплох.

— Магия. — Ответила я.

— Правда? — Переспросил он, уставившись на меня.

Я покачала головой.

— Ну, не совсем. — Я подумала над ответом и поняла, что он был не слишком точным. Ньюман знал, кто я такая, так что я решила сказать ему правду. — Я знала, что он почует… почует ликантропию в моей крови.

— И как тебе это помогло?

— Иногда, если ты почуял другого зверя, это помогает вернуть себе рассудок.

— Значит, у меня бы не получилось это сделать?

— Нет, не получилось бы.

Он вздохнул.

— Я надеялся, что это какой-то прием, которому ты можешь меня научить.

— Не вздумай обнимать ликантропа с изменившимися глазами, Ньюман. У тебя в крови штамма нет, так что ты будешь пахнуть едой.

— Я могу хоть как-то помочь оборотню не перекинуться? Ну, сквозь прутья решетки?

Он так искренне хотел преуспеть в своей работе, что я хорошенько подумала над ответом, чтобы действительно посоветовать ему нечто дельное.

— Если вы знакомы или дружите, ты можешь упомянуть какие-нибудь человеческие воспоминания. Есть вероятность, что это поможет.