Запрет на любовь

О нет, этот взгляд не к добру. Уже наперёд предчувствую, что прямо сейчас будет какой-то треш.

— Какие мысли, какие сюжеты

Бьёт по струнам рукой.

Ещё чуть-чуть и посыпятся звёзды

В карманах медленно тают конфеты

Мы понимаем, что это серьёзно!

Идиот! Смотрит прямо на меня, улыбается и нагло выдаёт дальше этот чудовищный текст:

— Не надо думать, что всё обойдётся

Не напрягайся, не думай об этом

Всё будет круто, всё перевернётся

А-а-а-а а-а-а-а…

Всё, что тебя касается

Всё, что меня касается

Всё только начинается

Начинается…^[14]

На нас все пялятся. Абрамову и присутствующим смешно, а мне охота от стыда провалиться сквозь землю. Фыркнув, закатываю глаза и отхожу. Скулы пылают адовым пламенем.

Ну какой придурок! Нашёл что спеть!

— Тат, может, тоже не пойдёшь? — передо мной вырастает фигура Илоны. — Мне как-то не по себе.

— Эти твои предсказания — ерунда.

— Я сейчас делала повторный расклад. Он меня насторожил.

— Завязывай, Вебер! — только раздражаюсь сильней. — Решила сидеть тут с Мозгалиным и Шац, сиди, а я не собираюсь, — поправляю рюкзак на плече.

— Строимся, одиннадцатый «А»! — командует Александр Георгиевич.

Пять минут спустя мы отправляемся в путь. Маршрут держим в горы. Идти туда часа два. К какому-то ущелью и водопаду под названием «Чёртова мельница».

— Игры на сплочение, — объявляет по дороге физрук. Сразу чувствуется что он сын своей матери, да? — Внимание, дети!

— Мы не дети.

— Эстафета «Вопрос-ответ». Над содержанием думаем. Никакой пошлятины и жести. Штрафных тоже касается. Полина, начинай.

— У меня вопрос к Зайцевой. Ты действительно знаешь китайский?

Рыжая выдаёт ответ. Собственно, на китайском.

— Что ты сказала?

— Я сказала, что знаю его, мышь.

— Женя, давайте без оскорблений.

— Ладно, Сашенька Георгич, — моментально превращается в покорную лань. — Свой вопрос адресую вам. Вы ж тоже с нами играете.

— Ну давай, — отзывается он без особого энтузиазма.

— Вам какие девушки нравятся? Тёмненькие, светленькие или рыженькие? — хитро улыбается, облизывая губы.

— Умные и взрослые, — отвечает физрук.

— Женёк, забыли тебе сказать, у Георгича змеефобия. Так что без шансов, зай.

— Пошёл ты в жопу дебил! — Зайцева лупит Ромасенко по плечу.

— Петросян, — сурово обращается к парню учитель.

— Да?

— Где достал эти красные мокасины?

— Хотите себе такие же?

— А то.

Ребята хохочут.

— Дядя Вазген из Армении прислал. Скажете свой размер, он вам тоже пришлёт. У него большой обувной бизнес. От туфлей и кроссовок до посмертных тапочек.

— Господи. Последнее точно пока не надо. Задавай вопрос.

— Джугели, — звучит вдруг неожиданно. — Во Френдапе у тебя выложены фотки, где ты играешь в большой теннис.

— И?

— Там есть снимки типа с международного турнира. Это фотошоп?

— Нет, не фотошоп. Я занимаюсь теннисом профессионально. Ответный вопрос. Ты раскрутил мой стул? Тогда в кабинете.

— Ну я, — признаётся парень.

— Понятно.

— Извини.

— Кретиноид, — получает подзатыльник от Марселя.

— Ау!

— Не стопорите игру.

— Филатова, это правда, что зимой ты носишь трусы и колготки с начёсом?

— Нет неправда, — краснеет Полина.

— Ещё какая правда! Мы видели эти колготаны в седьмом классе! — встревает Зайцева.

— Я надела их один раз, по рекомендации бабушки. Было очень холодно на улице. Максим, — спешно обращается к Ромасенко.

— Чего тебе?

— Правда, что в третьем классе вы с Абрамовым пытались утопить бумажный журнал в туалете?

— Ну да. Матильда потом отметки с преподами восстанавливала целый месяц.

— Какой кошмар! Слава Богу, что теперь журнал электронный.

— Максим, твоя очередь.

— У меня ещё вопрос для Джугели. Почему ты переехала к нам из Москвы в Красоморск?

Чёрт. Ничего другого спросить не мог?

— Обстоятельства возникли.

— Э-э-э нет, нужна конкретика! Это не ответ.

— Если отвечать не хочешь, выполняешь штрафное задание, — поясняет Вепренцева.

Посвящать их в проблемы семьи я точно не стану. Уж лучше второй вариант.

— Что сделать?

— Не будешь отвечать?

— Нет, это личное, Ромасенко.

— Ладно, — пожимает он плечом. — Тогда… Поцелуй Абрамова.

— Ты обалдел?

— Чё такого?

Переглядываются с Кучерявым. Что за подстава? Нарочно?

— Хотя бы в щёку.

— Нет, исключено!

— Джугели, правила есть правила. Не отвечаешь на вопрос, выполняешь задание.

— Хорошо, я отвечу, — цежу сквозь зубы. — Я переехала в Красоморск, потому что сюда меня решил отправить отец. Он временно не может мной заниматься. Доволен?

— Называй вещи своими именами, — прилетает от Ковалёвой.

— Ты о чём?

— Может о том, что твой отец в тюрьме? — усмехается она.

Становится очень тихо. Ребята притормаживают и бросают в мою сторону удивлённые взгляды.

— Он не в тюрьме, Ковалёва. С чего ты это взяла?

А у самой аж похолодело всё внутри.

Откуда она знает?

— Гугл считает иначе.