Запрети мне...

Приёмные родители менялись одни за другими, жизнь продолжала меня бить, но я ждала... Ждала, когда мне исполнится восемнадцать, я смогу жить самостоятельно и буду стремиться к тому, что он мне сказал. Получу образование, стану женой и мамой. Чьим-то миром...

Никогда не думала, что когда-нибудь мы встретимся. Его лицо так остро врезалось в память, что и так было всегда со мной. Но вот теперь я вновь в его доме. И он вновь говорит со мной. Пытается казаться строгим, опасным... Только вот маленькая девочка внутри меня его не боится. Повзрослевшая Мира – да, она немного напугана. Но лишь от того, что начинает чувствовать нечто странное к этому мужчине… 

Саша возвращается в столовую. В его руках нет телефона. Он приближается к столу, хватает чашку и одним глотком допивает кофе. А я смотрю на то, как дёргается его кадык. Хотя всё время пытаюсь не пялиться на него, ведь говорить о том, что когда-то он спас меня, не собираюсь. 

Я ещё не выросла в успешную женщину. Он будет разочарован.  

Одинцов скрывается на кухне. Слышу, как он ополаскивает чашку, и тоже поднимаюсь из-за стола. Собираю посуду и иду её мыть. 

Он молчит о разговоре с моей опекуншей. Но мне слабо верится, что Одинцов не смог её убедить. 

Я и рада, и опечалена тем фактом, что мне придётся здесь остаться. Рада потому, что снова нахожусь в обществе своего спасителя, испытывая приятное дежавю. Несчастна, потому что мне приходится его обманывать, прикидываясь невестой его сына. 

Боже... Беременной невестой! 

Прохожу в кухню, замираю в шаге от мужчины и жду, когда он вытрет руки полотенцем. Он смещается в сторону, освобождая мне путь к раковине. Чувствую, что вновь проводит по мне взглядом, и у меня начинает гореть кожа на открытых бёдрах. Нужно было надеть своё платье, когда решила сбежать. Сейчас я чувствую себя голой. 

– Матвей встанет через пару часов, – говорит Саша, облокотившись на столешницу, пока я мою посуду. – Я уже везде опоздал, поэтому могу свозить тебя в магазин. Ну или домой, чтобы ты забрала свои вещи. 

– Матвею не нравятся мои вещи, – говорю с улыбкой, протирая посуду. 

Одинцов кусает нижнюю губу, стараясь скрыть усмешку. 

– Он любит красивые вещи, – говорит, покачав головой. – И красивых девушек. 

И смотрит он в этот момент так, словно я – красивая. Но его сын так не считает... 

Покраснев до кончиков ушей, отворачиваюсь и тянусь к сушилке в шкафу, чтобы поставить чистую чашку. Внезапно чувствую, как Одинцов резко дёргает мою футболку вниз, обжигая кожу на ягодицах случайным касанием своих пальцев. Стремительно проходит мимо меня и покидает кухню, не попрощавшись. А через несколько секунд я слышу, как хлопает входная дверь.

Глава 10. Лже-любовь...

Мира 

– Ммм... Пахнет вкусно. Что у нас на завтрак?

В столовой появляется заспанный Матвей. Лениво потягивается, демонстрируя косые мышцы, потому что его шорты немного сползают на бёдра, и вольготно разваливается за столом. Смотрю на него с недоумением. Одинцов покинул дом две минуты назад. Как отъезжала его машина, я видела в окно. И он сказал, что Матвей не встанет до обеда. Но тот уже почему-то на ногах. 

– Что? – спрашивает парень, потирая лицо. – Да, я чертовски не выспался, но проснулся, не застал тебя рядом и больше не смог уснуть. Мне понравилось спать с тобой в одной постели. 

Вообще-то, я настаивала на том, что кто-то из нас должен лечь на полу. Даже свою кандидатуру выдвигала. Однако Матвей наотрез отказался, приводя вполне весомые доводы. Что может заглянуть его отец и увидеть... Что на полу жутко неудобно...

Я впервые спала в одной кровати с парнем. И хотя он сразу уснул и не притрагивался ко мне, это всё равно было очень странно. 

А сейчас мне даже не хватило времени, чтобы остыть после инцидента с Сашей. Импульсивный жест мужчины... Его рука на моей попе заставила кожу полыхать, щёки горели с новой силой от неправильности происходящего. 

– Я готовила гренки, но мы всё съели. Сейчас и тебе что-нибудь приготовлю, – тихо отвечаю Матвею, поскорее скрываясь в кухне. 

Он идёт следом. И выглядит совершенно проснувшимся.

– Мы? – нависает надо мной, прижав к столешнице.

– Да, мы, – вскидываю голову, потому что Матвей не уступает своему отцу в росте. 

Он как-то растерянно оглядывает кухню и тут же понимает: 

– Ты завтракала с моим отцом? 

– А что в этом такого? 

Матвей так же, как и Одинцов-старший, осматривает меня с ног до головы. Его футболка и туфли... Да, не особо целомудренный вид. 

– Почему ты вообще ушла из постели? Могла бы разбудить, – он, наконец, отступает и говорит вполне миролюбиво.

– Хотела сбежать, – признаюсь честно. – Мне страшно от того, что твой отец поймает нас на лжи. И я не хочу больше врать. И мне не нужны твои деньги. 

Господи! Глупейшая сделка! Что бы там Матвей не думал, я пришла в этот дом совсем не ради денег. 

– Ох, Мира-Мира, – Матвей притягивает меня к груди. – Мой отец, может, и кажется тебе монстром... Вообще-то, это так и есть. Но когда он узнает правду, вряд ли нас расстреляет.