Запрети себя любить

Я недавно книгу прочла. Там история почти как у нас с Пашкой. Только в финале герой остался с ней, и всё закончилось хорошо. Я мечтаю об этом каждый раз перед сном. Представляю нас вместе. А утром просыпаюсь и вижу, что ничего не меняется. Я – всё так же одна в своей комнате. Он – в их общей квартире, с ней. Грустно, обидно…

Вчера звонил Евгений. Ему продлили сессию до середины февраля. Сказал, что приедет до Нового года. Спрашивал, как у меня дела. Я говорила с ним как с хорошим другом. Он мне Артёма чем-то напоминает. Сначала мне казалось: я влюблена в него. Потом прошло. Влюблённость быстро уходит. С любовью всё сложнее. Она растёт и становится больше. Её ничем не заглушить, не утопить в бокале. Не заменить ничем. Любовь – она ни от чего не зависит. Она просто существует. Безусловно. Мне хотелось бы от неё избавиться. И я вроде пытаюсь чем-то себя отвлечь. Но всё равно мыслями возвращаюсь к нему.

А где живут его мысли?

Всё-таки, выхожу в коридор. Там встречаю Юлю. Она как раз идёт мне навстречу.

– Готовишься к зачёту? – спрашивает она.

– Уже нет.

– Всё выучила?

– Аж десять раз. Не люблю эту экологию.

– Мне кажется, её только одна Соколова любит. Только не осознаёт этого. И даже если ей кто-то скажет, что экология её – г…, она оскорбится и не поверит.

Женщина, помешанная на своём предмете. Интересно, много у нас таких будет?

– Может, чайку попьём? – предлагает Юля. – Ты с Машкой?

– Да. Заходи.

Маша, по-прежнему, не любит гостей. Но с Юлей они поладили. На следующий год, когда Машка съедет, будем просить коменданта, чтоб Юльку ко мне переселили в комнату.

Я спрашивала у Маши, останется ли она в городе или к себе вернётся.

– А что в «глубинке» делать? – рассуждает Маша. – Здесь, конечно, останусь.

Как нам ещё до этого далеко!.. Пять лет – это кажется так долго. Я здесь всего четыре месяца, а столько уже произошло, что до конца жизни помнить буду.

Я завариваю нам чай. Маша ленивая. Чтобы она встала с кровати ради того, чтоб поухаживать за кем-нибудь, – большая редкость. Но следит внимательно за каждым моим шагом. Оберегает, видимо.

– Девочки, окончание сессии надо обязательно отметить, – неожиданно говорит Маша. – Предлагаю через неделю, когда вы все зачёты сдадите.

– А экзамены? Они будут в январе, – отвечает Юля.

Я думаю о своём.

– Через неделю другое важное событие будет. Его и отметим.

– Не поняла? – это Маша.

А Юля шепчет ей: «Свадьба Сазонова».

– А-а-а… Ну, об этом человеке мне думать совсем не хочется.

Маша плохо к нему относится. А после того, как узнала про нас, – стала ещё хуже. Она даже с Юркой по этому поводу разговаривала. Я у неё спрашивала потом, чего она хотела этим добиться.

– Пусть как друг повлияет на него, – заявила Маша.

– На него никто повлиять не может. Он сам себе хозяин и судья.

Опять мне грустно. С чашкой чая в руке подхожу к окну. Забираюсь на подоконник. Снег метёт. Какая хорошая погода, чтобы остаться дома и греться в тепле! Но кому-то, видимо, очень надо быть на улице в этот час. Неужели дома никто не ждёт?

Прохожий останавливается прямо напротив общежития. Поднимает голову вверх, словно ищет знакомые окна. У меня сердце замирает. Я ещё не знаю, кто это. За метелью плохо видно очертания. Но пульс учащается. И этот ритм не обманешь. Сердце одно знает правду. И видеть и чувствовать может и сквозь стекло, и сквозь метель, и сквозь любые расстояния.

– Он пришёл…

– Кто? – в один голос спрашивают девочки.

А я тянусь к форточке, распахиваю её настежь. Сама высовываюсь наружу, насколько это возможно. Девчонки кричат: «Простудишься!», а я их не слышу.

Как я могу простудиться, если внутри меня жизнь замерла?

– Ксюш, зачем ты туда полезла? – Юля тянет меня обратно в тепло. – Думаешь, он тебя видит?

– Конечно. Для чего он ещё пришёл?

Я знаю, они меня осуждают. Вся общага осуждает. На каждом шагу сплетничают о том, что у Пашки появилась новая подстилка. Я стараюсь делать вид, что мне это безразлично. Невозможно доказать всем свою правоту. Но мне больно это слышать. А ещё больнее – сознавать, что именно такой он меня и воспринимает. Его короткие признания в любви тают под гнетом агрессии и жестокости, что он бросает мне в лицо. Сам же сказал, что ласковым бывает только тогда, когда ему что-то нужно. А от меня он уже получил всё, что хотел.

И, всё-таки…

Я по-прежнему его жду.

Глупо, наверное?

Возвращаюсь к девчонкам. Форточку прикрываю не полностью. У нас в комнате тепло. И чай ещё не остыл.

Если это он был за окном, то скоро обязательно придёт сюда!

– Ксюш, не жди его, – твердят подруги.

– Почему? – им кажется, что это глупый вопрос?

– Он не придёт к тебе. Он сделал выбор. Не в твою пользу.

Чувствую, как кто-то невидимой рукой хватает меня за горло, сжимает его так, что не продохнуть. Нет, он придёт! Я верю в это.

Может, в последний раз…