Запрети себя любить

Всё бесполезно, я не слышу её просьб.

– Последний вопрос: от кого ты ждёшь ребёнка? От этого козла с золотой бородой?

Она даже могла не отвечать. Я сам всё понял. Просто почувствовал в один миг, что всё именно так. Меня там нет вообще. И никогда не было. Горько, блин, горько!..

– Зачем ты вынудила меня жениться на тебе? Чтобы срам прикрыть? Чтобы в обществе никто не тыкал в тебя пальцем, называя шалавой? Отвечай!

Я сейчас взорвусь. Мозг кипит, голова трещит. Но я добьюсь от неё этого последнего слова.

– Паш, а что мне было делать? Ты был рядом. Ты любил меня.

– Не любил.

– Это ты сейчас так говоришь. Но я видела другое.

Самодовольная сука! Она решила: я за ней пойду хоть на край света. Ошибаешься, милая. Ты пойдёшь туда одна.

– Паш, через пару дней ты остынешь и вернёшься ко мне, – как о деле решённом говорит та, что решила окончательно сломать мне жизнь. – Тогда мы спокойно поговорим. Я всё тебе объясню.

– Не дождёшься! – стиснув зубы, говорю я.

– Такое уже было, – настаивает Милада. – Я знаю, ты придёшь.

– Не дождёшься!

На этом разговор окончен. На сегодня мне хватит. Сбрасываю вызов и убираю телефон обратно в карман. Разбивать его на этот раз я не собираюсь. Слишком дорогая роскошь для такого пустяка. Подумаешь, нервы!..

А деньги мне сейчас понадобятся. Потому что с работой придётся завязать. И этому обстоятельству я рад. Скинуть рабские цепи! Ха-ха, да это же красота! Я ли не об этом мечтал?

Хочется ржать и хочется плакать. Упасть на снег лицом вниз, а потом перевернуться на спину и долго-долго смотреть на звёзды. И холода не чувствовать. И дышать морозным воздухом. Так – вечность.

Но замёрзнуть может она. Глупышка выбежала на улицу совсем раздетая. Испугалась меня, что ли? Да чего во мне можно бояться? Я хулиган, но не злодей. Могу наворотить чего угодно, а потом сам же разгребать. Но ей боли причинять не стану. Я слишком устал… Слишком…

Прислоняюсь к высокой каменной ограде. Это у нас напротив общежития здание бывшего интерната. Сейчас там гимназия. А рядом – музыкальное училище. Вообще, почти вся улица, если пройтись вдоль, сплошь – учебные заведения. Выбирай любое. А за гимназией ступени, и ведут они вниз к реке через частный сектор. Ей некуда больше бежать. И она не могла уйти далеко. На улице я бы её сразу нашёл. Фонари хорошо светят. А там внизу ни черта не видно. Значит, туда мне и надо!

Быстро сбегаю вниз. Дороги вообще не чищены. Сугробы намело за эти почти полтора месяца зимы. А возле покосившегося забора притаилась маленькая, в комочек сжавшаяся фигура. Я подхожу к ней близко, трогаю плечо – холодное. Потом убираю волосы, скрывающие лицо. Глаза такие огромные, что пригвождают меня к месту. Они способны испепелить. Или исцелить.

Что она сейчас ко мне чувствует?

– Ксюша, – опускаюсь на корточки рядом с ней. – Идём. Тебе нельзя здесь оставаться.

– Нет, – дрожа, сжимается ещё больше. – Я не пойду. Ты опять сделаешь мне больно.

А может, она права? А может, я только боль причинять людям могу? Я ведь любить совсем не умею. Но ей как-то сказал об этом. Моё «люблю» было похоже на «прощай». И я уходил, но возвращался. А что сейчас?

– Ты думаешь, я оставлю тебя?

Она кивает. И дрожит.

Я расстёгиваю пальто, снимаю его и надеваю на её плечи. Потом поднимаю Ксюшу на ноги. Она в тапочках, и они мокрые и холодные. Нельзя студить ноги. Бабушка в детстве мне говорила. Беру девочку на руки. Она не противится только потому, что сил не осталось.

– Ты глупышка, – шепчу ей на ушко. – В такой мороз убежала из дома. А если бы ты замёрзла? Если бы тебя не стало?

Останавливаюсь как вкопанный. Нет, я не устал, и мне не тяжело её нести. Ноша лёгкая. Но от одной мысли, произнесённой вслух, стало страшно. «Если бы тебя не стало…»

И зачем тогда мне оставаться жить?

Евгений

Все расходятся почему-то. Пашка куда-то пропал. Пару раз заходила Яна, спрашивала, где он. Откуда я знаю? У этого парня ветер в голове и в сердце. До сих пор сомневаюсь, правильно ли сделал, что доверился ему.

Музыканты нашлись. Все. Даже Смерч согласился. А он нам, кстати, удачно подвернулся. Всё-таки, провидение существует. Ну, разве можно назвать это случайностью?

Непонятно, правда, что там с клубом. Пашка сходил, поговорил, а дальше я ничего не знаю. Но завёлся он после этого разговора сильно. Видимо, что-то личное у него там произошло. Так ведь не расскажет. Делиться переживаниями не любит.

Толян пошёл по гостям. Соскучился по местному колориту. Фауст тоже где-то потерялся. Бросил вскользь, что теперь снова в свободном полёте. Значит, с девушкой расстался. Юлька её, вроде, звали. Тоже давно не видел. Ксюшина подружка.

А сама Ксюша не зашла. Ну-да, я обидел её своими словами. Не нужно было так резко. Хотя я всего лишь пересказал ей чужое мнение. Сам я с ним не согласен. Девушка она хорошая. Мне очень нравится.

Остался один Юрец. Сидит за столом, едва ли не спит. Но ещё здраво рассуждает. Вот он весь такой. Будет пьяный в хлам, зато какого-нибудь философа процитирует. Не сказать, что Юрка сильно умный. Но и не дурак. Красноречивый парень.