Запрети тебя любить

Подруга кусает губы и смотрит прямо перед собой. Потом ведёт плечом и скидывает мою руку. Замирает посередине коридора. Её взгляд где угодно, но только не на моём лице.

– Ты перестанешь со мной общаться, – говорит она сдавленно. – Как и Эрик. Он считает меня треплом.

– Что ты сделала? – я пытаюсь заглянуть ей в глаза, но она намеренно отворачивается.

– Проще сказать, чего я не сделала, Варь, – вздохнув, произносит она. – Я не рассказала тебе, почему вся школа против нас ополчилась. И говоря «нас» – я имею в виду нас с тобой. Моя мать разболтала всем своим приятельницам новость о беременности твоей мамы. Потом и я тоже брякнула тут и там. В общем, кто-то услышал и отнёс матери Тапа прямо в больницу – это официальная версия. А она... попыталась покончить с собой.

Моё сердце пропускает удар, дыхание перехватывает.

– Как? – хрипло выдыхаю я.

– Таблеток каких-то напилась.

– Да неважно, как именно она это сделала! – мой голос срывается. – Как ты могла мне не сказать? Боже... Остап! Он ведь ждал от меня элементарного сострадания! А ты... Почему, Вась? Почему, чёрт возьми?

Наконец она смотрит на меня глазами, полными слёз.

– Потому что сначала я не хотела, чтобы ты посчитала меня виноватой. Меня и мою мать. Наши длинные языки чуть человека не убили... А потом... Понимаешь, это как снежный ком. Недосказанность превратилась в такую глобальную ложь... От меня все отвернулись. Я не могла потерять и тебя.

– Тебе было просто удобно, что нас обеих считают бесчувственными! – выплёвываю я, отступая. – Ведь так? Я права? Сама же сказала – три месяца спустя все всё забудут. На это ты рассчитывала?

– Да, – тихо соглашается она. – Прости, Варь.

Мне больше нечего ей сказать, поэтому быстро разворачиваюсь и ухожу прочь. Нет, даже убегаю.

По моим щекам бегут слёзы, и я их судорожно стираю, позабыв про косметику. Забегаю в женский туалет и запираюсь в одной из кабинок.

Мне хочется немедленно сделать что-то! Как-то исправить сложившуюся ситуацию. И для начала – извиниться перед Остапом за свою неосведомлённость.

Я не буду оправдываться... Но хотя бы узнаю, как себя чувствуют его мама и пока ещё не рождённый ребёнок.

Достав телефон из рюкзака, звоню Войнову. После шести гудков понимаю, что он не возьмёт трубку. Но даже сейчас я его не виню.

Звенит звонок, и мне приходится покинуть своё укрытие. А посмотрев на собственное отражение в зеркале, ещё и задержаться в туалете приходится, чтобы поправить макияж.

Когда захожу в класс, извиняюсь перед учителем и тут же бросаю взгляд на парту Войнова. Его здесь нет...

Весь учебный день чувствую себя как на иголках и с облегчением покидаю школу, когда три контрольные остаются позади.

Василиса больше ко мне не подходила, но я и сейчас ловлю её взгляд с другого конца школьного двора. Она стоит там совсем одна и выглядит чертовски несчастной.

Отмахнувшись от ненужного сейчас сострадания, быстрым шагом направляюсь домой. Телефон в кармане вибрирует и, проверив его, я вижу, что там сообщение от Оскара. Уже не первое за этот день. Ни на одно я пока не ответила.

Врываюсь домой под ошеломлённым взглядом Аверина. Он сидит на диване перед теликом.

– Где-то пожар, Варь? – пытается пошутить.

– Ты Остапа не видел? – немного запыхавшись, пытаюсь перевести дух, пока избавляюсь от туфель.

– Вернулся пять минут назад, – Денис кивает на лестницу. – Сразу пошёл в свою комнату. Он опять что-то натворил?

– Нет, – отрезаю я тут же. Приглушив в себе истерику, чуть спокойнее направляюсь к лестнице. – Насчёт завтрашнего экзамена хотела с ним проконсультироваться.

– А Остап спец по алгебре? – недоумевает отчим.

– Да вроде, – пожимаю плечами и начинаю подниматься наверх. – Попозже спущусь и приготовлю обед.

Денис ничего не отвечает, провожая меня хмурым взглядом из-под густых бровей. Я до последнего держу лицо, стараясь, чтобы шаги были плавными и неторопливыми.

Скрывшись из вида, быстро преодолеваю последние ступеньки и врываюсь в свою комнату. Швыряю рюкзак на кровать и сразу захожу в ванную. У двери в комнату Остапа торможу и делаю пару глубоких вдохов и выдохов. Наконец поднимаю руку, сжатую в кулак, намереваясь постучать.

Если он меня пошлёт, я это переживу. А вот если я так с ним и не поговорю – то вряд ли найду спокойствие.

Стучу. Очень тихо и настороженно.

Остап открывает неожиданно быстро и рывком. Выбившиеся пряди с моего лица буквально сдувает от резкого движения воздуха.

– Тебе чего? – интересуется Остап, сразу насупившись.

– Т-тебя не было в школе, – отчего-то сразу начинаю заикаться. – У нас были контрольные. Итоговые.

– Только не говори, что переживаешь за мой аттестат, – язвительно отвечает Остап, всё-таки смещаясь в сторону, тем самым позволяя мне протиснуться в его комнату. – Что ты здесь забыла? – возмущённо спрашивает он, когда видит, что я закрываю дверь.

– Нам нужно поговорить. И я не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

– Пф... Тебе правда интересно, почему я прогулял? – он проходит к окну и запрыгивает на подоконник. – Так вот – у меня были дела. В школе я договорился, напишу контрольные позже. Ты удовлетворена? Тогда проваливай.