Запретная королева

– Он благоденствует. Дома ему хорошо и безопасно. Посмотрите – я привезла это для вас. – Я высвободилась из его рук, чтобы достать из рукава пакетик из пергамента, и протянула его мужу; когда Генрих открыл пакет, я пояснила: – Это волосы Юного Генриха. Они будут такими же, как и у вас.

Генрих погладил пальцем мягкий детский локон и, к моему облегчению, тихо усмехнулся:

– Благодарю вас.

Он спрятал мой подарок под тунику.

– Когда вы вернетесь в Англию, чтобы увидеть его воочию? – не удержавшись, спросила я.

Это не вызвало у моего супруга никаких эмоций; его лицо осталось равнодушным. Этого я и боялась.

– Не знаю. Вам следовало самой все понять и не задавать мне подобных вопросов.

– Но каковы все-таки твои планы? – вступил в разговор Джон, искоса бросив на меня короткий извиняющийся взгляд.

Генрих повернулся к нему, чтобы ответить, но промолчал. Потом глубоко вздохнул. И нахмурился.

– Думаю, позже, – резко сказал он. – Мы поговорим об этом позже.

– Конечно. Может быть, тем временем разопьем графин славного бордо?

Генрих покачал головой:

– Потом. Через час. Я сам тебя найду.

И он, широко шагая, покинул комнату. Мы слышали, как в коридоре он громко велел своему оруженосцу распорядиться о разгрузке багажа. Затем наступила тишина. Слегка пожав плечами, Яков отправился за Генрихом.

Мы с Джоном переглянулись.

– Он меня беспокоит, – без обиняков сказала я.

– Он очень устал. Затяжные кампании – в особенности осады – изнуряют даже самых крепких солдат. Король отдохнет, и к нему вернется хорошее настроение и бодрое расположение духа.

Я подумала, что хорошим настроением Генрих не отличался и в более благополучные времена.

– Мне кажется, у него болезненный вид.

– Просто недоедание, недосыпание – вот и все.

То же самое говорила мне Алиса, и я надеялась, что она была права.

– Он рад был вас увидеть.

– Вы так считаете?

– Все это к лучшему – сами увидите. Дайте ему время на то, чтобы здесь обжиться. Его победа под Мо была грандиозной, но изнурительной. С осадами всегда так. Просто дайте ему время.

Меня это не убедило: я подумала, что, повторяя слова, Джон пытается унять собственные страхи. Пройдя мимо него, я поспешила покинуть комнату, чтобы он не заметил, что я готова расплакаться.

Когда мы встретились за ужином, Генрих, казалось, выглядел лучше, хотя к еде почти не притронулся и пил тоже мало. Из-за стола он встал раньше времени без каких-либо объяснений или извинений. Вечером я сидела на своей постели, дрожа от нервного ожидания; мои блестящие волосы были распущены по плечам, я выглядела соблазнительной, как невеста, однако Генрих не пришел. А ведь я была почти уверена, что он заглянет ко мне. Думала, что он захочет поговорить о Юном Генрихе, а может быть, даже попытается зачать еще одного сына. Однако мой супруг так и не появился. Мои робкие надежды на то, что между нами восстановится согласие после столь долгой разлуки, разлетелись и обратились в прах – так неодолимый морской прибой перемалывает ракушки, превращая их в песок.

Отдыхать и прохлаждаться в Венсене нам не пришлось. Почти сразу же мы отбыли в Париж на торжественный прием, который должен был состояться жарким майским днем; наш приезд туда должен был совпасть по времени с прибытием моих родителей. Мы расположились в роскоши уютного Лувра, тогда как Изабелла и мой отец ограничились убогим обветшалым дворцом Сен-Поль. Мой отец был слишком болен, чтобы обращать на это внимание, Изабелла же выразила свое неудовольствие тем, что обиженно нахмурилась, когда Генрих ей поклонился.

Мы с мужем принимали гостей – как из Франции, так и из Англии, – посетили бессчетное множество банкетов, посмотрели спектакль «Тайна святого Георгия», во время которого Генрих ерзал на месте, а потом извинился и ушел, не дождавшись финального поклона отважного рыцаря, поразившего ужасного дракона.

– Я больше не выдержу, – проворчал король и спешно покинул ложу, и мне не оставалось ничего иного, как лучезарно улыбаться присутствующим, чтобы как-то загладить неприятное впечатление от его поступка.

На следующий день мы собрали вещи и, сделав крюк, чтобы посетить могилы моих предков в Сен-Дени, отправились в Санлис: Генрих дал понять, что здесь мы на некоторое время задержимся.

– Слава богу! – воскликнула я, обращаясь к Джону. – Тут мы, по крайней мере, сможем немного перевести дух. – Даже несмотря на то, что Изабелла и мой отец следовали за нами по пятам. – Возможно, у Его Величества наконец-то появится возможность отдохнуть.

За все это время Генрих не разделил со мной супружеское ложе даже на час, что само по себе уже вызывало у меня тревогу. Следовало обеспечить надежность наследования престола, а для этого одного сына мало. Я думала, что Генрих захочет еще детей и не упустит представившейся возможности. Как знать, сколько дней мы с ним еще пробудем вместе, кто это может сказать? Похудевший, с натянутыми как струны нервами, Генрих избегал меня, и у меня хватало ума не предлагать ему снадобий Алисы. Я не осмелилась на это. Напряжение вокруг Генриха было осязаемым и грозным, как когти ястреба.