Запретная нота

— У нас нет права быть вместе. В этом вся суть. — Я слышу разочарование в своем тоне. — Ты король Redwood Prep. Конечно, хорошо. Но ты не контролируешь мир за пределами школы. В этом мире…нет ни юридических, ни моральных оснований, на которых мы могли бы стоять.

— Мне плевать на законы и мораль. Меня волнуешь только ты.

Мой моральный компас настолько повреждён, настолько испорчен, что его слова посылают молнию электричества прямо мне между ног.

На краткий миг я думаю о том, чтобы отбросить сдержанность, забраться к нему на колени и целовать так, будто все остальное не имеет значения.

Но я не двигаюсь.

— Как я уже сказала, ты можешь выжить, нарушая законы и моральные нормы. А я не могу. Ты не сможешь меня видеть, если я окажусь в тюрьме. — Огрызаюсь я.

— Я буду ждать, пока ты выйдешь. — Он полуулыбается.

Я не улыбаюсь в ответ.

Зейн сильно давит на защиту, которую я держу вокруг своего сердца.

Но мы вместе?

Это невозможно.

Нам обоим нужна проверка реальностью.

Я делаю свой тон нарочито резким.

— Чего ты ждёшь, Зейн? Что мы с тобой вместе уйдём в закат? Что это… — Я делаю жест между нами: — Перерастёт в любовь? В настоящий брак?

— А почему бы и нет?

— Этого не будет. Этого никогда не будет.

Он медленно отстегивает ремень безопасности, не разрывая зрительного контакта. Скользит по сиденью.

— Должен ли я напомнить тебе, кому принадлежит это тело? Потому что, похоже, тебе нужно освежить память.

Я поднимаю руку и кладу ему на грудь, прежде чем он успевает навалиться на меня всем своим весом.

Моё сердце громко стучит.

— Насколько я знаю, я не замужем.

— Ты моя.

— Ты слишком молод для меня.

— Ты идеальна для меня.

Я нахмурилась.

— Тебе следует встречаться с девушками своего возраста.

— Это то, что ты говоришь себе? Что ты должна встречаться с кем-то своего возраста? — Его пальцы скользят по передней части моей рубашки. — Потому что я не думаю, что это то, чего ты на самом деле хочешь.

Я поворачиваю голову и замечаю, что таксист смотрит на нас.

Отпихнув Зейна, быстро поправляю рубашку и заправляю её обратно в штаны. Моё тело болит, отчаянно желая больше его прикосновений.

— Контролируй себя. Люди смотрят.

Обращаюсь не только к Зейну, но и к себе.

— Да, мэм. — Говорит Зейн тем глубоким, озорным голосом, который предупреждает меня, что он никогда не будет слушать инструкции.

Моя кожа покрывается колючками от жара в тех местах, где были его руки, и я крепко сжимаю ноги.

Зейн напрягается.

— Мы почти приехали.

Смотрю в окно и замечаю, что ресторан приближается. Мышцы моего желудка сжимаются от нервного напряжения.

— Надеюсь, это не займёт много времени.

— Имей в виду, если он до тебя дотронется, я вобью его лицо в асфальт. — Зейн кривит губы в горькой ухмылке. — Просто на случай, если это не ясно.

— Ты собираешься бить его одной рукой?

— Мне не нужны две руки, чтобы драться, тигрёнок.

Он подмигивает.

— Ты так уверен в себе?

— Приходи ко мне в комнату сегодня вечером. Я покажу тебе, что я могу делать одной рукой.

Я тяжело сглатываю.

Машина останавливается.

Рассеянно распушиваю локоны и достаю помаду, чтобы нанести её снова.

Не успев провести по губам, я вдруг обнаруживаю, что лежу на спине, а надо мной нависает Зейн. Он пристально смотрит на меня.

— Для кого ты прихорашиваешься?

— Зейн…

Он хмурится, его глаза превратились в две бурные ямы с голубым и золотым оттенками.

— Я действительно не хочу тебя отпускать.

Моё сердце тяжелеет.

Теперь, когда я здесь, смотрю на точеные плоскости его лица и чувствую тепло груди, я понимаю, что тоже не хочу уходить.

Потому ли это, что у меня настоящие, искренние чувства к Зейну? Или это просто из-за того, что мне срочно нужно вернуться к расследованию?

— Я здесь только для того, чтобы мама успокоилась настолько, чтобы выслушать меня. Я потрачу две минуты на то, чтобы извиниться за то, что отняла у этого парня время, и уйду.

Зейн обдумывает это и отстраняется от меня.

Думаю, что он собирается отпустить меня, когда он наклоняется и нежно касается моих губ своими. Это всего лишь быстрый поцелуй, но я преследую его губы, желая большего.

Его рука касается моего лица. Нежный взгляд глаз завораживает. Этот барабанщик с татуировками, голубыми глазами и жаждой опасности больше не скрывает своей привязанности. Она льётся из него, как поток, и от этого у меня перехватывает дыхание.

Он касается моего носа.

— Считай, что это лишь попытка узнать, что произойдёт позже. Чем быстрее ты уйдешь, тем быстрее сможешь вернуться за новым.

Я тыкаю его в бок, как раз туда, куда он ударился прошлой ночью.

Зейн извивается.

— Ой!

— Хватит дурачиться, иди.

Он хлюпает носом и садится прямо.

— Я буду наблюдать отсюда. Этот парень может быть психом.

— Он не может быть хуже тебя. — Бормочу я.

Его палец задевает уголок моей рубашки. Неохотно улыбнувшись, он кивает.

— По крайней мере, ты это знаешь, тигрёнок.

Таксист смотрит на нас.

— Мы приехали.

Выхожу из машины на трясущихся ногах. Солнце уже высоко в небе и бьёт мне в голову. Я чувствую, как на ней выступает пот.

Поднимаю руку, чтобы заслонить глаза от палящих лучей, и вхожу в ресторан.