Запретная страсть

- Я был не совсем честен с тобой в последнее время, Эллин.

- Что ты имеешь в виду? - Она была в полном замешательстве.

- Откровенно говоря, твоя мать и я думали, что будет лучше, если мы оградим тебя от Ричардсона. Поэтому мы решили изымать вашу корреспонденцию.

Эллин смотрела на деда глазами, полными боли.

- Значит, Прайс писал мне, а вы забирали его письма?

Лоренс кивнул, сгорая от стыда.

- Я думал, мы поступаем правильно. Я думал...

- И он тоже не получал моих писем?

- Нет.

Эллин опустилась на постель, устало потирая лоб.

- Как ты мог?

Лоренс не знал, что ответить.

- Прости меня, Эллин.

Эллин молчала, сидя с грустным выражением лица. Едва она начала говорить, как снова раздался стук в дверь и в комнату вошла Дарнелл.

- Я слышала, что произошло, и подумала, вы должны знать это. - Она протянула Эллин обгоревший листок бумаги. - Миссис Констанс хотела сжечь его, но я вовремя вытащила.

- О, Дарнелл! - Эллин обняла ее. - Спасибо, спасибо!

Она развернула опаленный листок и стала читать.

- Эллин, я приду попозже, - сказал Лоренс и вместе с Дарнелл вышел из комнаты.

Руки Эллин дрожали, а глаза жадно скользили по обгоревшим строчкам.

10 июня 1865 года... обеспокоен тем, что ты... пишешь. Пожалуйста, сообщи... нуждаешься... занят ремонтом и... в офисе. Скоро завершу... Хочу все это... тебе... на балах... скука... тебя. Едва могу дождаться... ты... снова окажешься в моих объятиях... скорее.

С любовью, Прайс

По щекам Эллин текли непрошеные слезы, и она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Он все еще любит ее! Достаточно было прочитать половину письма, чтобы понять это! Смеясь и плача, она прижала письмо к груди. Затем Эллин вышла из комнаты, чтобы найти деда, и остановилась, услышав, как он спорит внизу с матерью.

- Меня не волнует то, что ты говоришь, Лоренс. Я хочу, чтобы она сегодня же убралась со своим ублюдком из этого дома. Какой пример, по-твоему, она показывает Шарлотте? Мне безразлично, куда ты отправишь ее, но только подальше от меня!

- С удовольствием. Молодой чувствительной девушке не место рядом с тобой, - согласился Лоренс.

- Ты слишком мягко характеризуешь ее, - сказал Род, неумолимым тоном. Не забывай, что она спала с другим мужчиной, будучи помолвлена со мной.

Лоренс наградил его суровым взглядом.

- А ты хранил ей верность в течение последних четырех лет?

Род покраснел.

- Моя нравственность не является предметом обсуждения.

- И слава Богу! А теперь, если позволите, мне надо уладить кое-какие дела. - Лоренс повернулся и вышел из комнаты.

Он застал Эллин в холле на втором этаже.

- Ты все слышала?

Она молча кивнула.

- Я позову Дарнелл, и мы начнем упаковывать твои вещи. Я не хочу, чтобы ты снова подвергалась оскорблениям! Если мы выедем через час, думаю, мы сможем взять билет на пароход, отправляющийся на север сегодня днем. - Он немного помолчал, размышляя. - Будет лучше, если Дарнелл поедет с тобой. Как только ты устроишься, она вернется домой.

- О, дедушка! - Эллин обняла его и опять заплакала.

- Постой, юная леди! Ты плачешь, оттого что расстроена или оттого что рада?

- И то и другое. - Она шмыгнула носом, а он ласково улыбнулся ей.

- Ну, иди собирать вещи и готовиться к отъезду. Чем скорее ты уедешь, тем спокойнее будет у меня на душе.

- Хорошо. - Эллин улыбнулась сквозь слезы и пошла в свою комнату.

Глава 11

В конце недели в компании "Олтон трансшипинг" отсутствовало почти все руководство. Тим Радклифф, старший клерк, ушел пораньше, чтобы наконец отдохнуть впервые за несколько месяцев. Прайс в среду уехал по делам в Сент-Луис и в Сент-Чарлз и должен был вернуться не раньше следующего вторника. Куп был на работе весь день и отправился домой, когда в офис пришла телеграмма с пометкой "Лично", Прайсу Ричардсону, ОТК, Олтон, Иллинойс. Оставшийся за старшего клерк, увидев пометку "Лично", не стал вскрывать телеграмму и положил ее на рабочий стол Прайса. Немного позднее, когда пришли накладные на дневные перевозки, мальчик-посыльный небрежно бросил их на стол, отчего телеграмма соскользнула на пол под шкаф, где и лежала, незаметная для глаза.

***

Наступили сумерки, а Эллин и Дарнелл так и не выходили из своей каюты, с тех пор как поднялись на борт парохода в середине дня. Во время посадки в Мемфисе Эллин ухитрилась скрыть посиневшую и распухшую щеку под шляпой с широкими полями, однако она понимала, что вряд ли удастся все время прятать таким образом безобразные синяки. Поэтому женщины весь день не показывались на глаза пассажирам и команде. Пароход вез скот в Кейп-Джирардо, и Эллин считала это обстоятельство удачным предлогом оправдать свое затворничество и тошноту, ссылаясь на неприятный запах. Дарнелл заказала Обед в каюту, и сейчас они с нетерпением ждали его. День был длинным и трудным, и женщины хотели пораньше лечь отдохнуть.

После того как Лоренс рассказал Эллин о письмах, Дарнелл наблюдала за ней весь день и пришла к выводу, что девушка заметно изменилась. Если раньше она казалась подавленной и безжизненной, то теперь к ней вернулась прежняя жизнерадостность, несмотря на ужасный синяк от удара Рода.