Запретное чтение

Она вздохнула и перевела взгляд на плечо Иэна.

– Ну, все эти названия сто раз менялись. Иногда, если наши прогоняли французов, они давали городу английское название. Так что теперь он может называться как угодно, а может, его и вовсе уже не существует. Сюда все время приходили разные поселенцы, пытались обрабатывать землю, но потом понимали, как тяжело здесь зимой, и уходили. Могли вот так запросто оставить целый город.

– Мы об этом читали, – деловито заметил Иэн.

– Но это я не к тому, что и искать не надо, – пожалела нас библиотекарь. – Просто, если вы не найдете город на карте, скорее всего, его больше нет.

С этими словами она оставила нас наедине со стопкой книг.

Мы рылись в них полдня, но так ничего и не нашли, если не считать того, что и книги и интернет, похоже, подтверждали слова библиотекаря о стычках на границе. Мы искали не только Говр и Гавр, но и вообще любой город с названием примерно той же длины, начинающимся на букву Г. Мы попробовали отыскать город Грот – я была почти уверена, что именно так переводится с французского слово “гавр”. И еще поискали Гавань, потому что “гавр”, по-моему, могло переводиться и так. Встать и сходить за французским словарем мне было лень. Самое близкое, что нам попалось, – это крошечный городок с громким названием Нью-Гавана. Правда, до Нью-Гаваны было отсюда миль сорок ходу, но ничего более похожего не обнаружилось.

– Давай все-таки остановимся на этом, – сказала я, показывая Иэну карту – Вполне логично предположить, что, победив, они дали ему красивое экзотическое название. Ну и еще добавили слово “Новый”, чтобы отпраздновать победу.

Я понимала, что все это как-то притянуто за уши, но мне было куда важнее, чтобы Иэн получил ответ, который его удовлетворит, чем непременно докопаться от истины. Но он только помотал головой и, не отрывая глаз от страницы, поднял палец, будто собираясь что-то сказать, но так ничего и не сказал.

– У меня есть гипотеза, – произнес он часа в четыре дня, снимая очки и протирая их подолом рубашки. – Я думаю, что Мэнксон и Гавр были одним и тем же городом. Это было бы очень логично. Ведь, когда они победили, они наверняка захотели дать городу новое название – ну, типа, отпраздновать. Как вы и говорили. Но ваш город никогда не стоял рядом с границей, поэтому непонятно, зачем им было за него сражаться. А еще я думаю, что, если моя бабушка погибла, защищая город, вряд ли они стали бы нести ее так далеко. Скорее всего, ее похоронили рядом с тем местом, где она умерла. Наверняка она истекала кровью, и, возможно, у нее даже была ампутирована рука или нога.

Я закрыла книгу. У меня больше не было идей – настолько, что я даже полезла в алфавитный указатель и стала искать там Дрейк, Элеонор.

– Возможно, – только и смогла ответить я.

– Так или иначе, она была героем войны, – заключил Иэн. – А все остальное не важно. Она погибла, защищая родной город.

Я была рада, что Иэн счастлив, а он и в самом деле так и сиял от гордости за своего вымышленного предка. Он откинул со лба волосы и сидел с такой довольной улыбкой, какая бывает у Тима, когда ему удается довести до абсурдного конца какой-нибудь нелепый сценарий, напрочь забыв, что все это не более чем выдумка.

Мы вернули книги на пыльные полки справочного отдела и взяли несколько на руки – так, просто для удовольствия.

(КАК ВЗЯТЬ В БИБЛИОТЕКЕ КНИГУ, НЕ ИМЕЯ ЧИТАТЕЛЬСКОГО БИЛЕТА

1. Скажите девушке-практикантке в отделе выдачи книг: “Простите, мы, похоже, забыли дома билеты. Моя фамилия – Андерсон”.

2. Практикантка сосредоточится на том, чтобы не промахнуться мимо нужных клавиш, и спросит: “Джоан или Дженнифер Андерсон?”

3. Безмятежно тряхнув волосами, скажите: “Дженнифер”.

4. “Назовите, пожалуйста, домашний адрес”, – попросит практикантка.

5. “Ах, знаете, мы ведь переехали! Давайте я продиктую вам новый!”

6. Дженнифер Андерсон потом как-нибудь с этим разберется.)

В машине Иэн со счастливым видом откинул голову на подголовник и, блаженно улыбаясь, стал смотреть в окно. Я бесцельно ехала куда-то на юго-восток и думала о надписи на могильной плите. Теперь, когда Иэн построил собственную теорию, мне нужно было придумать свою. Прочтений здесь могло быть несколько. Я должна пасть в бою. Должна до последнего вздоха сражаться за то, во что верю. Защищать свою страну от пасторов Бобов всего мира. Ну почему же я все время это делала? Почему искала личное послание даже в полустершейся надписи на могиле какого-то подростка, погибшего почти двести лет назад?