Запретное путешествие 2: Реквием (СИ)

- Вы о чём? – непонимающе вопрошала аттурианка, переводя взгляд то на меня, то на Даура.

Но я уже перевела всё своё внимание на того, кто появился в поле зрения. Йейинде... И вновь в мыслях отчётливо выявилась ужасающая картинка из сна. Тряхнув головой, словно отгоняя наваждение, я глубоко вздохнула. Никогда не допущу этого! Сын осмотрелся и, обогнув остальных самцов, уселся на корягу возле кострища спиной ко мне. Сгорбившись, он о чём-то явно задумался. Маска его покоилась на боку, прикреплённая к поясу, а задумчивый взор направлен на пламя. Как же я хочу с ним поговорить! Даже тело рефлекторно подалось вперёд, намереваясь тотчас отправиться к интересующему субъекту. Но я сдержала порыв, продолжая наблюдать за ним. И в этот момент меня толкнули в плечо. Растерявшись, я повернулась и поглядела на берсеркера.

- Иди же! – словно прочитав мои мысли, заявил он и кивнул в сторону сына.

Долго уговаривать меня не надо было. Поднявшись, я сделала несколько уверенных шагов, но потом остановилась, ощутив накатившее волнение, что скрутило внутренности в тугой узел. А вдруг он меня снова оттолкнёт? Вдруг не захочет поговорить со мной? Но спустя мгновение, я сжала кулаки и взяла себя в руки. Пока не приближусь, не узнаю. Почувствовав, как вспотели от напряжения ладони, а сердце заколотилось в груди, я сделала резкий вздох и снова зашагала по направлению к сыну.

- Можно присесть? – поинтересовалась я, приблизившись к нему. Йейинде лишь наградил меня презрительным взглядом, а потом снова посмотрел на огонь. Не дождавшись ответа, я всё же села подле сына и поджала к себе колени, тоже обратив взор на костёр.

- Зачем пришла, предательница? – как ножом по сердцу полоснули его слова, и я проглотила ком в горле, прерывисто вздохнув.

- Будто не знаешь, что хочу поговорить с тобой, – тихо промолвила я, обхватив колени.

- Мне не о чем разговаривать с отступницей, – ледяным тоном изрёк Йейинде. И снова укол в сердце. Но затем внутри меня внезапно проснулась злоба.

- А разве ты не отступник? – уверенно заявила я, вызвав у сына удивление и добившись наконец внимания. – Скажешь, что доблестный воин яутжа, ставший союзником врагов, не является предателем по законам Кодекса Чести? Я сомневаюсь, что, если ты вернёшься на нашу планету, Старейшины восторжествуют и назовут тебя героем.

- Но я не вставал на сторону тех, кто уничтожил наш клан! – окрысился сын, пронзая ненавистью во взгляде.

- Мне пришлось так поступить! – вторила я ему, сдвинув брови. Но затем умерила свой пыл и глубоко вздохнула. – Да, я вступила в ряды врага. Да, я оказалась в плену у аттури. Но он спас меня от участи стать игрушкой для берсеркера из Плохой крови, что выкупил меня на том злосчастном аукционе. Я обязана жизнью этому аттурианцу! Но я не собиралась вечно быть под его гнётом. Всё это время, пока была с ним, я желала найти способ увидеть тебя, Йейинде. И я узрела тебя! Живого и здорового...

Сын не говорил ни слова, лишь внимательно вслушивался. Что несказанно удивило меня. Его янтарные глаза (прям как у отца) отражали огонь кострища, золотыми искорками отблескивая в ночи. От этого в груди разлилось тепло, а на губах заиграла ласковая улыбка.

- Ты единственное напоминание о Но-Кхане, – продолжила я, осмелившись коснуться его угольно-чёрных валар, после чего услышала вырвавшееся из его горла урчание. – Ты был моей единственной надеждой в жизни после его смерти. И мне плевать какое племя ты выбрал. Я всегда буду на твоей стороне.

И я могла поклясться, что мои слова возымели эффект. Йейинде заметно расслабился и прикрыл глаза, сам коснувшись моей ладони бивнями. Они были ещё молодыми, но уже окрепшими. Щетинки, торчавшие на перепонке, маленькие и гибкие в отличие от тех, которые были у более старших яутов. Он у меня ещё такой юный, но вспыльчивый и принципиальный. Но-Кхан был таким же упрямцем. Весь пошёл в отца. Неужели Йейинде всё-таки понял? Неужели смягчился по отношению ко мне, сменив гнев на милость? Слёзы тотчас навернулись на глазах. Сердце защемило. Я прикрыла глаза и упёрлась лбом в лоб сына, продолжая перебирать пальцами упругие отростки, прокручивая металлические унтары.

- Прости меня за всё, Йейинде, – прошептала я тихо и ощутила, как слезинки потекли по щекам. – Я даже и не думала предавать тебя. Но и терять тебя не собираюсь в предстоящей битве.

После произнесённых мною слов, сын встрепенулся и отодвинулся, попутно убирая мою руку. А затем слегка нахмурился, сведя надбровные дуги к центру. В его глазах вновь промелькнула серьёзность и отстранённость. Поднявшись в полный рост, он выправил осанку, не спуская с меня взора.

- Мне не нужна твоя помощь, – холодным тоном произнёс сын, вскинув подбородок. – Сиди в этом поселении и не рыпайся в эпицентр сражения.

- Но, Йейинде... – хотела возразить я, но сын, молча, развернулся и зашагал прочь, навстречу ночной тьме.

- Я и сам справлюсь. Уже не маленький, – донеслось уже из темноты. Мне оставалось только печально вздохнуть, снова ощущая накрывающее одиночество.