Запретное целительство. Сеньорита Смерть (СИ)

Когда маг вышел, некоторое время дож сидел неподвижно. Даже Сонди, с трудом терпящий боль от сломанного запястья, не смел прерывать молчание, только мелко дрожал, тяжело глотая воздух, наполненный предчувствием грозы. Наконец дож шевельнулся, положив на стол руки. В ладони его находился револьвер, который к счастью он так и не достал перед повелителем стихий.

— Ты забудешь о том, что слышал здесь, — сказал дож, не глядя на менталиста. В голосе его была угроза.

Оливер кивнул, скрывая выражение своего лица за подобострастной маской. В этот момент он мог думать только о том, что ему срочно нужно бежать в Грейдор… Или в Роан, например. Потому что Фоскарини убьет его рано или поздно.

Рихтер вернулся в свою комнату, чтобы забрать свои вещи, когда в его дверь тихо постучали. На пороге стоял Вико.

— Я хочу помочь, — тихо сказал он.

Рихтер фыркнул, ничего не ответив, продолжая аккуратно паковать алхимические зелья в сумку. Большинство из них обладали весьма мощной взрывной силой, активируясь от нагревания, попадания на воздух или в воду. Да, он не собирался слишком шуметь изначально, но небольшие разрушения всегда можно скрыть…. например за землетрясением. На одну стихийную магию Рихтер не рассчитывал. Не только Нери скрылся. Ведьма, что на него покушалась, так же не была найдена. Рихтер даже с какой-то настольгией вспоминал Сб Грейдора — они бы такой беспорядок не допустили бы.

— Сеньор Рихтер?

— Нет. Будешь мешаться, — резко ответил северянин. — К тому же твоя преданность принадлежит Фоскарини, а к нему у меня доверия больше нет.

Боевик нахмурился, но не смог возразить. Он не мог пойти против дожа — не из-за лояльности, а потому что это означало бы потерять Летицию. Но кое что он сделать мог.

— За Ренатой пришёл Джакомо Кроне. И он же навёл инквизицию на историю с сестрой Ренаты.

Рихтер искоса посмотрел на лермийца.

— Ты… знал о тех событиях?

— О смерти Исабеллы? Да.

— Расскажи, что тогда случилось.

— Я… я не могу, — подавленно сказал Ласкане. Он выглядел почти потерянным ребенком. — Я поклялся защищать Ренату и молчать о тех событиях. Но она не способна на зло! Ты должен в неё верить!

— Я и верю, идиот! Но мне интересно, почему Кроне вспомнил о своей погибшей жене именно сейчас. Хорошо было бы его найти и поболтать с ним, когда будет время. И если…

Внезапно Рихтер нахмурился и выпрямился.

— Где Лучик?

— Лучиано? Ночью Джакомо забрал. Он отец ребенка, так что никто не смог его остановить.

Рихтер устало потёр лоб. Еще одна проблема. Конте едва ли убьет собственного сына, но… это не значит, что он ему не навредит, раз уж у него хватило духу подставить целительницу. Да и собрать информацию было бы неплохо, и уже ночью проникнуть тюрьму. Жаль, что от артефакта невидимости он избавился. Но столица активно готовилась к Дню мертвых — и никто бы не удивился мужчине в маске. Так что можно было рассчитывать на некоторую анонимность. А к тому времени, когда докажут, что это он, он уже уберется из этой поганой страны с Ренатой и Лучиком под мышкой.

— Он ведь не стал бы приводить ребенка в казармы гвардии?

— У Кроне есть городской дом. Хочешь навестить его? Я могу сопроводить!

Рихтер помедлил, и кивнул. Пусть даже Ласкане иногда его жутко бесил своей тупостью, он был другом Ренты, и искренне о ней заботился. В спину не ударит.

— Хорошо.

Маг достал с верхней полки шкафа шляпу с широкими полями, натянул на длинный нос темные очки, скрывая странные глаза, и еще раз оглянул комнату, в которую больше не собирался возвращаться.

— Что же. Веселье начинается, — мрачно сказал он.

Глава 53. Они могут быть опасны

Предупреждение. В главе есть сцены жестокости.

С тех пор, как умерла его жена, в доме Джакомо Кроне мало что поменялось — разве что исчезли свидетельства столкновения магов и простых горожан, случившееся семь лет назад. Все последующие годы небольшой особняк на два этажа на отшибе столицы практически пустовал. Когда-то Джакомо собирался привести сюда Ренату, как новую хозяйку, чтобы она сделала их дом теплым и светлым, наполненным радостью и любовью… Теперь все его мечты разбились.

Затуманенный взгляд боевого мага неприязненно коснулся маленького ублюдка, скорчившегося в углу кухни и прижимающего колени к груди. Слабый хрупкий калека. Ему лучше было бы умереть еще младенчестве, чтобы не позорить род своего отца и не напоминать о неудавшемся браке.

— Ненавидишь меня? Боишься? — хрипло спросил Джакомо у Лучиано. — Пусть. Самое главное, чтобы ты меня слушался. Я не потерплю в своем доме дерзость.

Он выпил… много, и теперь речь его была нечеткой и смазанной. Но даже алкоголь не мог справиться с поселившейся в его душе яростью. Маг злился на Ренату, посмевшую ему отказать, на мальчишку, который, когда он решил его забрать, царапался и вырывался как маленький звереныш. Но больше всего на себя. За свой страх и бессилие.