Запретные сети

Отец кивает головой в знак согласия. Я кланяюсь и направляюсь к выходу, но на полпути Бахтияр хватает меня за локоть, останавливает и смотрит в глаза, я немного выше брата и в этом тоже есть преимущество, чувствовать себя комфортнее.

– Условия вашего брака будут записывать при мне, неужели хочешь, чтобы твой король внёс свои коррективы? – выгибает бровь и сжимает на лице губы в полоску так, что напряжённые мышцы начинают ходить ходуном. Я подозревал, что эта гнида напросится присутствовать при оглашении условий со стороны семьи Амины, но не был полностью готов до последнего.

– Твои слова, Бахтияр, как ветер в поле, – зло уставился на него, лицом к лицу, не моргая, произношу давно сидевшие во мне слова, – Отец не позволит тебе налево и направо сыпать своей печатью короля, уж тем более при Фархаде.

– Не забывай, Самир, что ветер способен разрушить все до основания, разнести все постройки вдребезги, а на месте оставить лишь разруху, – слова Бахтияра тоже имеют силу, но я не поддаюсь на его скрытую угрозу.

Ничего не отвечаю на его реплику, вновь обращаюсь к своему отцу, поворачиваясь спиной к брату, а отец тем временем встал с дивана.

– Если он посмеет, хоть что-то внести поперёк, я сам лично придушу его, как однажды это сделал ты с его отцом, – Бахтияр застыл на месте, нутром почувствовал, что задел его за больное, но так тому и быть. Если бьешь один раз, жди, что в ответ получишь два удара. Кузен слегка отшатнулся, затем, придя в себя, хватает из-за спины свой кинжал, срываясь с места попытался нанести удар, но ничего у него не вышло, потому что мой отец, среагировав раньше меня, схватил того за горло и повалил на пол. Бахтияр задыхается, что-то скулит и пытается вырваться из захвата моего отца. Я склоняюсь перед кинжалом, беру его в руки, кручу перед собой, проверяя клинок на четкое равновесие между рукоятью и лезвием. Провожу пальцем по острию, понимая, что этот кинжал, остро наточенный, и служит для определенных целей, а не для красоты костюма короля.

– Не смей никогда нападать со спины, трус, – отец ещё сильнее сдавливает горло брату, у того глаза от давления начали закатываться назад, руки ослабли и опустили отцовские, Бахтияр лежит бездыханно, потерял сознание. Я не прерываю своего отца, не останавливаю.

– Идиот, – ругается отец, – но он единственный сын Эмиля, я не имею права прерывать его род, во имя Аллаха оставлю ублюдка живым. – Затем отпускает из захвата шею, на которой проступили отпечатки рук, красные рубцы на коже Бахтияра выглядят своего рода удавкой – ожерельем, напоминающим, что за всё приходится платить.

Отец берёт со столика кувшин с водой и выливает на кузена, тот мигом очухивается, придя в себя, садится, трёт шею руками, чтобы восстановить кровоток, а может быть и унять боль. Глаза, налитые кровью, походят на разбитые стекла, а полопавшиеся кровеносные сосуды придают всей картине специфические узоры. Бахтияр устало смотрит на меня, затем вновь в нем вспыхивает ненависть, и хрипло выдаёт:

– Ты поплатишься за это, Самир. Знай, не я объявил тебе первым войну, а ты.

– Не глупи, Бахтияр, – зло отчитывает отец, отойдя в сторону от брата. – Сейчас ты был наказан за то, что проявил свою трусость. Хочешь честного поединка, так зови противника на честных и равных условиях.

– Тебя, Башир, это не остановило, когда мой отец зая… – не успевает кузен договорить, как отец швыряет в него тот самый кувшин, отправляя Бахтияра в бессознательное состояние. Я продолжаю стоять и держать кинжал, смотрю в упор на отца, не понимая, что именно хотел сказать брат.

– Не бери в голову, Самир. Бахтияр совсем рассудком тронулся, – отец отмахивается от слов, словно их никогда не произносили, я же, мысленно ставлю пометку, что после гонки вплотную займусь прошлым в жизни отца, затем попытаюсь расставить все по полочкам.

– Приведи его в порядок, не хочу, чтобы из-за него, – указываю на лежащего Бахтияра, – у тебя вновь появились проблемы, отец.

– Проблем не возникнет, Самир, – отец смиренно склоняет передо мной голову, и я тоже. – У меня с ним будет долгий разговор.

– Спасибо, что перехватил его, – благодарю отца за фактическое спасение от кинжала, сам его вновь сжимаю в руке. – Я заберу его себе, как напоминание, что даже кровные узы способны на предательство.

– Верно мыслишь, Самир, очень верно. Готовься к соревнованию, и будь осторожен, особенно сейчас. Киваю, затем покидаю родительский дом.

На автодроме мой автомобиль уже полностью готов к соревнованию. Подходит автомеханик, ещё раз проверяет все датчики, отвечающие за сигнал связи между нами, когда я буду пилотировать на трассе. Погода оставляет желать лучшего, по громкой связи сигналом объявили о предстоящей буре, которая в ближайшее время обрушится на город, но она нас никогда не останавливала, так даже интереснее, больше адреналина, особенно сейчас так необходимого мне. Спустя пару часов упорного приготовления, встречаюсь со всеми участниками заезда, мы желаем друг другу лёгкой дороги и четкого зрения, и конечно, как всегда, победит сильнейший.