Запретные воспоминания

А еще с недавнего времени пристрастилась к рисованию, купив мольберт и краски. Другими словами, ей было чем заняться в выходные и никогда не бывало скучно самой с собой. Эту самодостаточность и умение не скучать в своей собственной компании она искренне считала одним из слагаемых успеха.

Женственное платье требовало соответствующей обуви и, разумеется, другой сумки. Их коллекция у Влады была внушительной. Она обожала сумки и покупала их с удовольствием и азартом, не ленясь по утрам перекладывать из одной в другую все то, что имеет обыкновение носить с собой успешная деловая женщина. Впрочем, она не была бы собой, если бы и тут не придумала, как «автоматизировать» процесс. Все нужное у нее было разложено по различным удобным косметичкам: синяя с документами, красная с лекарствами, зеленая с косметикой, желтая со всякими мелочами плюс кошелек. Перекидывать из одной сумки в другую эти косметички было несложно, да и опасность забыть что-то нужное при таком подходе равнялась нулю.

К синему платью Влада надела розовые ботильоны с меховой оторочкой и перекидала косметички в пепельно-розовую сумку со щегольским логотипом достаточно известного бренда. Не «Келли» от «Гермес», конечно, но тоже весьма приличный. На сумках Влада не экономила.

Закончив все утренние дела и бросив последний взгляд в зеркало, отразившее ее неземную красоту, она дала Бене прощальную печеньку, скрашивающую печаль от ее ухода, поставила квартиру на сигнализацию, села в машину и выехала за ворота своего дома. Часы показывали без десяти одиннадцать, и, с учетом пятницы, предстоящий день обещал быть таким же беспроблемным, как и утро.

В офисе, как и положено, было уже многолюдно и шумно. Новое здание Влада задумала строить потому, что в старом они уже не помещались. В результате инженеры, бухгалтерия, служба мониторинга госзаказов и снабженцы сидели практически друг у друга на головах. Из-за создаваемого ими гомона Влада и предпочитала оставлять работу, требующую сосредоточения, на вечер, но в целом эту кипучую, чуть сумасшедшую атмосферу любила.

Поздоровавшись с сотрудниками, она прошла в свой кабинет, небольшой, но уютный. Пристроила шубку на вешалку, бросила сумку на подоконник, нажала на кнопку кофемашины, по кабинету поплыл волшебный привычный запах. В дверь заглянул Павел Белов, посмотрел вопросительно, мол, можно ли.

– Заходи, Паш, – кивнула ему Влада. – Ты почему здесь? Я думала, ты в больнице неотлучно, чтобы за всем приглядывать. Что-то случилось?

Он неопределенно пожал плечами.

– По нашей линии все в порядке. Разгрузку вчера закончили, газы тянем, сегодня начали монтаж стационарных светильников, с передвижными пока не заморачиваемся, ждем, пока больница своими пожеланиями разродится.

– Сегодня обещали, – кивнула Влада. – Сам понимаешь, им вчера не до этого было.

– Ну да. Отбирание керна я заказал. Приедут сегодня в два, так к тому времени я птицей обернусь отсюда туда. А заехал кое-какую документацию забрать. Ну, и с ребятами повидаться, как без этого.

Сотрудники компании «Мед-Систем» были одной дружной семьей. Влада много усилий прикладывала к тому, чтобы это было так, да и денег, чего скрывать, тоже. Она была убеждена, что одной материальной мотивацией невозможно удержать лояльность сотрудников. Их вера в компанию, преданность своему делу зависели и от взаимоотношений внутри коллектива, и усилия Влады, направленные на то, чтобы эти отношения оставались здоровыми, приносили свои плоды. Большинство сотрудников дружили семьями, с удовольствием проводили вместе выходные и праздники, да и за Владу были готовы глотку порвать. В разумных границах, разумеется.

Она ласково улыбнулась своему главному инженеру.

– А не по нашей линии?

– Что?

– Ты сказал, что по нашей линии в больнице все в порядке. А что не так?

– Так ясно, что не так, – фыркнул Белов. – Владислава Игоревна, вы же интернет читаете. У них вчера в одном и том же отделении убили пациентку и медсестру. Вся больница гудит, все разговоры только об этом. Если честно, атмосфера для работы невыносимая. Я с утра заехал, указания рабочим дал и сбежал, потому что вокруг все невменяемые. Ходят с опрокинутыми лицами, ни на один вопрос толком ответить не могут.

– Ты про Тихомирова, что ли? – догадалась Влада.

Ее главный инженер просто не мог особо общаться ни с кем другим. Не главного врача же он видел с опрокинутым лицом. Она попыталась представить лицо Владимира Радецкого, к которому подходило бы подобное описание, и не смогла.

– Да, про него, – в голосе Белова отчетливо прозвучала неприязнь, которую он испытывал к заместителю главного врача по хозяйственной части. – Он, конечно, никогда у меня особых симпатий не вызывал, но сейчас просто ведет себя как истерик. Взгляд блуждает, руки ходуном ходят. Будь я на месте правоохранительных органов, задумался бы, с чего он такой нервный.