Запретные воспоминания

То, что Радецкий говорил о Полянской «мы» и вел с ней какое-то общее расследование, Владе не понравилось категорически. Господи, а она еще всегда считала, что совершенно не ревнива. Теперь же ее задевают ласковые обращения к секретарше и упоминание Инны Полянской. Лечиться надо, лечиться. Вот прямо сейчас попросить выписать каких-нибудь вкусных белых таблеточек, которые поставят на место ее бедовую голову.

– В афере участвовали трое, – вместо этого сказала она, решив, что это будет и ее расследование тоже. – Нежинский забрал себе все деньги, и его жена, перед тем как предстать перед богом, решила поступить по совести и вернуть причитающееся другим. Она вряд ли собиралась платить тому, кто напал на нее с мужем и стал причиной его смерти. Она же не зря сказала, что несправедливости не потерпит. Возможно, его долю она собиралась подарить Олегу, как сыну подруги, поддерживающей ее много лет. Также не исключено, что Ираида Сергеевна решила выделить какую-то сумму и родственникам Сурикова, чтобы искупить вину мужа, похоже, заказавшего его убийство. Часть же денег явно предназначалась потомкам третьего участника сделки.

– Скорее всего, так. Наследнику одного соучастника полагались деньги, потомку второго – нет. Первому не было никакого смысла убивать Нежинскую, потому что она приехала специально для того, чтобы с ним рассчитаться. А вот второй, когда-то уже пошедший на преступление ради этих денег, но не добившийся своего, решился на него еще раз, – согласился Радецкий. – Знать бы только, кто из них наследник прокурора, а кто – командира части.

– Нужно просто найти этих людей, понять, где они сейчас работают и могли ли оказаться в больнице во время убийства! – воскликнула Влада. – Мне кажется, что это очень просто сделать.

– Да, если следствие в лице майора Зимина наконец согласится с тем, что это не просто наши рассуждения, а перспективная версия, – покачал головой Радецкий. – Правда, мне кажется, что вскоре это произойдет. По крайней мере, завтра с утра я снова позвоню полковнику Бунину, чтобы поделиться новыми известными мне фактами. Мы с вами выстроили их в красивую логическую цепочку, как мне кажется.

У Влады что-то чесалось в мозгу, кололо черепную коробку изнутри, как бывало, когда она находилась на пороге чего-то важного.

– Как, вы сказали, звали этих людей? – спросила она. – Подельников Нежинского в афере с самолетами.

– Командира военной части – Александр Корнилов, а военного прокурора – Сергей Ветюков, – ответил Радецкий. – По крайней мере, именно эти имена называла Полянская.

– У вас в кабинете висит картина местного художника, Кости Корнилова. Я люблю его творчество, немного с ним знакома и точно знаю, что его отец был военным летчиком, – медленно сказала Влада. – Наверное, это совсем глупо, но не может ли он быть одним из тех, кого мы ищем?

Радецкий смотрел на нее и молчал, причем это продолжалось так долго, что Влада вдруг заволновалась.

– Что-то не так? Я что-то не то сказала?

– Все так и все то. Вы гений, Влада. Я тоже люблю его творчество и тоже немного с ним знаком, и именно я в начале прошлой недели устроил его в отделение неврологии, потому что ему необходимо было обследоваться по поводу некоторых неприятных симптомов.

– То есть вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что Константин Корнилов лежит сейчас в моей больнице и Нежинская вполне могла встретить его в буфете, узнать и разволноваться. Так же, как и он вполне мог узнать ее. Не совсем понятно, как он мог выяснить, в какой именно палате лежит старушка, и почему его никто не видел, но это уже не мое дело. Завтра же с утра позвоню и Бунину, и Зимину.

– А сегодня? – затаив дыхание спросила Влада.

– А сегодня у меня другие планы, – ответил он и улыбнулся. – И первым их пунктом значится отвезти вас домой.

– А вторым? – Нет, Влада вовсе не собиралась останавливаться, понимая, что переступает черту, возврата из-за которой не будет.

– Вторым пунктом я собираюсь напроситься к вам на кофе. – Глаза его смеялись. – Вы приветствуете кофе на ночь, Влада?

– Очень, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Я очень приветствую такое предложение. У меня дома есть отличный кофе.

Выйдя из ресторана, они подошли к машине Радецкого. Это оказался такой же BMW, как у самой Влады.

– Ну надо же, – сказала она, забираясь на пассажирское сиденье, что было слегка непривычно, – у нас с вами одинаковые машины. Будем считать, что это знак?

– Будем считать, что у нас с вами хороший вкус, – ответил он. – А знак это или нет, вам судить, я совсем ничего не понимаю в знаках. Говорите адрес.