Запретный мужчина

— Неужели ты говоришь о Федерико? — вмешался Хермансито. — Мама, ты несправедлива к нему.

— Оставим этот разговор, — Ирена положила палец на губы Хермансито. — Время покажет, справедлива я или нет… Итак, что ты делал в Италии?

— Ты уже знаешь, на имя Хермана поступили деньги от фирмы, которую возглавляет некий Антонио Манчини, — принялся рассказывать Карлос. — Темес уверял меня, что этот Манчини когда-то работал вместе с отцом. Якобы давным-давно они принимали участие в наркобизнесе.

— Чушь, — пожала плечами Ирена.

— Тем не менее на счета Хермана поступила крупная сумма именно от Манчини.

— Кто-то хотел дискредитировать Хермана, — предположила Ирена.

— Я и сам так считаю, — подхватил Карлос. — Но чтобы быть твердо в этом уверенным, я решил встретиться с Манчини.

— И что? — нетерпеливо спросила Ирена.

— Встреча не состоялась. Оказалось, что Манчини сбежал. Офис его был оцеплен полицейскими.

— Погоди! — прижала палец к губам Ирена.

На лестнице показался Федерико Корхес.

И в эту же минуту кто-то позвонил в дверь.

— Я открою, — предупредив движение Карлоса, сказал Корхес.

Страшное замешательство отразилось на лице Федерико, когда он увидел перед собой полицейских во главе со следователем Портасом. Первой его мыслью было, что это пришли за ним… Он чуть не бросился опрометью обратно в свою комнату, где хранил оружие.

Но Портас прошел мимо, даже не взглянув на Федерико, и остановился перед Карлосом и Иреной, которые поднялись ему навстречу.

— Карлос Гальярдо, — произнес он несколько смущенно. — Вы арестованы!

— За что?! — воскликнула Ирена.

— За что? — следом за нею повторил ошеломленный Карлос.

— Вы обвиняетесь в убийстве вашего отца Хермана Гальярдо, а также в убийстве Антонио Манчини. Прошу вас следовать за мной.

Глава 49

Кати расцвела, похорошела, все окружающие почему-то пророчили ей мальчика, вызывая радостную улыбку у будущих родителей.

Глядя на округлившуюся фигурку жены, что деловито сновала по квартире, Альберто чувствовал, что на душу его нисходит счастливый покой. Жизнь его была полна до краев, и он не хотел для себя ничего большего.

Звонок Пилар, известие, что мальчик нашелся, обрадовали его. Но вместе с тем он словно бы радовался радостью Пилар, не относя ее к себе, к своей жизни. Что он мог поделать, если настоящее окончательно вытеснило прошлое?

— Я хочу с тобой посоветоваться, — сказала по телефону Пилар.

— Конечно, приходи! Будем очень рады тебя повидать, — отвечал Альберто. — Ты ведь придешь с Хулито? — осторожно спросил он.

— Нет, одна.

Пилар пришла и откровенно рассказала обо всех своих опасениях относительно появления Альберто в жизни Хулито. Альберто внимательно ее слушал.

— Я согласен с тобой и думаю, что ты совершенно права, — наконец заключил он. — Не будем торопиться! Мальчику противопоказаны излишние душевные травмы. Тем более, что мы не можем предложить ему полноценную семью. Думаю, ты не сомневаешься в моей готовности помочь тебе и при необходимости всегда разделить твои заботы? Надеюсь, ты не считаешь мое решение равнодушием, и не видишь в нем ничего для себя обидного.

— Конечно нет, Альберто. Ты тоже не обижайся, что я прошу тебя как бы устраниться. Впрочем, ты все понимаешь, и нам не нужно без конца друг перед другом раскланиваться и просить прощения.

— Разумеется, не нужно, Пилар! Я так рад, что мы с тобой всегда находим взаимопонимание.

Выйдя от Альберто, Пилар почувствовала, как на душе у нее стало легче. Она не сомневалась, что принятое ими решение совершенно правильное.

Теперь надо было сходить к Амалии — посоветоваться с ней относительно дальнейшей жизни Хулито. Пилар так доверяла ее жизненному опыту, ее мудрому сердцу, что не хотела принимать никаких окончательных решений, не выслушав мнения Амалии.

Несмотря на то, что Амалия встретила ее ласковой улыбкой, Пилар сразу же отметила осунувшееся лицо и страдальческое выражение глаз.

«Боже! Что случилось?» — мысленно забеспокоилась она, но не успела еще ничего сказать.

— Я так рада за тебя, моя девочка! — заговорила Амалия, усаживая ее подле себя. — Ты, наконец, нашла своего сына! Какой он? Расскажи.

— Замечательный. Поначалу был очень скован, сдержан, а теперь развеселился и шалит вовсю, — тут же принялась рассказывать Пилар, отложив на время свои вопросы.

— Хороший признак! — порадовалась Амалия. — Но тебя, похоже, что-то заботит? Что же, скажи.

— Я не знаю, с кем ему лучше жить, со мной или с приемным отцом, сеньором Альваресом. Как бы там ни было, я ему еще чужая, с отцом он, естественно, куда ближе, но отец не может заботиться о нем так, как заботилась бы я… Не знаю, как и поступить! Думаю днем и ночью, и ничего не могу придумать.

— Конечно, с тобой! — уверенно воскликнула Амалия. — Он жил в тесной близости с матерью, привык к женской заботе и еще слишком мал, чтобы ее лишаться. Постарайся, чтобы дружба его с отцом не охладевала, чтобы мальчик всегда чувствовал в нем опору и поддержку, но поверь — пока ты ему нужнее.