Запретный мужчина

Сделав несколько шагов, она действительно обнаружила покатый склон в долину с одной стороны и высокую гору с другой. Пилар стало невыносимо страшно, и ноги перестали ее слушаться.

— Господи! Дай мне сил и мужества! — произнесла она вслух. — Помоги пройти этот путь до конца.

Постояла, помолилась и пошла потихонечку дальше. А потом сама удивилась: она ведь и не молилась никогда. Уж кто-кто, а Флора набожностью не отличалась и так же воспитывала дочь. Зато Амалия, да, это Амалия говорила Пилар о Всемогущем Господе и передала ей силу, которая, возможно, сейчас ее и ведет.

Пилар вспомнила мудрую сердечную улыбку Амалии, и ей стало совсем легко. Вот кто поможет ей советом, вот к кому она придет со своим сыном!

Тропка, свернув, потянулась по узкому ущелью. Да, все так и было во сне!

А потом показался лесок из молодых дубков.

Пилар, сама того не заметив, пошла быстрее.

Миновала огромные валуны. Постояла на площадке у крутого обрыва.

Затем свернула направо и с замиранием сердца пошла туда, откуда стекал чистый прозрачный ручеек.

Глава 29

Наконец Ярима сочла, что может увидеться с Херманом. Он пошел на поправку, и Ярима не сомневалась, что одержала победу. Херман был слаб, знал, что Ирена и дети погибли, а на родине его ждет арест. Стало быть, Ярима, спасшая и выходившая его, была теперь для него единственной опорой.

Когда Херман поутру открыл глаза, Ярима сидела возле его постели с чашкой дымящегося кофе в хорошеньких ручках, одетая в прелестный кружевной пеньюар, который, как она знала, был ей очень к лицу.

— Тебе не кажется, что ты видел длинный сон, а наяву мы с тобой и не расставались? — спросила она шутливо и нежно.

— Нет, Ярима. Мне кажется, что дурной сон я вижу именно сейчас, и потому очень хочу проснуться, — с оттенком шутки, но далеко не ласково ответил ей Херман.

— Погоди просыпаться, сначала давай выпьем кофе! — весело отозвалась Ярима, подвигая ему чашку ароматного кофе.

Тон, взятый в разговоре с нею Херманом, не оскорбил Яриму, а даже обрадовал, потому что был привычным. Теперь ей и в самом деле казалось, что они по-прежнему женаты, и не было никакой разлуки.

Херман взял чашку из ее рук и поблагодарил Яриму. «Вот! Вот! — возликовала она. День, другой, и я его приручу! Иначе и быть не может!»

— Итак, мы находимся с тобой в Колумбии, — щегольнул Херман своей осведомленностью, отпивая глоток. — Но, может быть, ты скажешь, кто тебе здесь покровительствует? Я знаю этого человека?

Ярима от неожиданности поперхнулась: какая еще Колумбия? Откуда он ее взял? Ах да, газета! Что ж, тем лучше. Пусть думает, что мы в Колумбии.

И тотчас же в голове Яримы сложилась очень правдоподобная версия его спасения. «Ты сам играешь мне на руку, мой милый! — восторженно воскликнула она про себя, а вслух сказала:

— В покровители я собираюсь взять тебя. Как ты на это посмотришь?

Она полагала, что Херман станет говорить о том, насколько он сам сейчас слаб, и готова была предложить ему свою помощь.

— Нет, на мое покровительство ты не рассчитывай, — необыкновенно серьезно и жестко ответил он, чем несказанно удивил Яриму.

— Не беспокойся, Херман, я прекрасно знаю, в каком чудовищном положении ты оказался, — вывернула разговор в нужное ей русло Ярима. — Я ни на что не рассчитываю, напротив, очень хочу тебе помочь. И кажется, кое в чем уже помогла.

— Интересно, в чем же? — саркастически осведомился Херман.

— Я везла тебя без сознания от самой границы и, как видишь, довезла, пусть не здорового, но живого.

Херман недоверчиво хмыкнул.

— А ты-то как там оказалась? — спросил он. — Ты что, была во время пожара в мотеле?

— Была. Оказалась там совершенно случайно. А с тобой, по-моему, кто-то всерьез выяснял отношения. Разве не так?

— Скажи, что ты там все-таки делала?

— Убегала через границу, подобно тебе. До этого я все время скрывалась в Венесуэле. Вас всех я увидела накануне, но подходить и здороваться не стала, поскольку это вас вряд ли обрадовало бы, — вдохновенно врала Ярима.

— Ну и дальше? — все так же недоверчиво расспрашивал Херман.

— Дальше в вашем номере начался пожар. Думаю, ты понимаешь, что мне было не сложно узнать, в каком вы остановились номере.

— Даже не сомневаюсь в этом, — задумчиво проговорил Херман.

— По коридору бегали какие-то люди. Пожар возник не случайно, это явно был поджог. Я не сомневалась, что о своих ты позаботишься, а вот тебя спасать было некому. Тебя оглушили ударом и бросили. Пламя полыхало вовсю. Я была не одна и послала своего спутника тебя вытаскивать. Знаешь, он там и остался, сгорел вместо тебя. Но Бог с ним! О нем я не жалею, главное, что ты жив!

Как ни странно, в правдивости этого не совсем складного рассказа Хермана убедила последняя фраза Яримы: ей действительно никогда никого не было жалко, а к нему она была привязана слепо и фанатично.

— Так что, как видишь, оба мы теперь эмигранты, оба не можем появляться на родине, и оба должны начинать с нуля. Почему бы нам не попробовать начать вместе? Мы были когда-то недурными компаньонами! — Ярима выжидающе смотрела на Хермана, а он размышлял.