Запретный плод

Я планировала, после домашних хлопот, прогуляться с Эмили, но моим намерениям не суждено было сбыться. Впрочем, удивляться нечему. Мне давно пора привыкнуть к тому, что все мои планы частенько рушатся, как карточные домики.

Я договорилась с Эмили, что мы погуляем после обеда. Мысленно я прикинула, что времени до возвращения Адриана мне вполне хватит.

На часах было полтретьего, когда в двери моего дома раздался внезапный звонок, да такой настойчивый, что я думала, его сломают.

Я насторожилась. Это точно не Эмили — мы с ней должны встретиться чуть позже. Адриан? Так он должен приехать вечером. Роберт? Вот только его мне и не хватало.

Спешу в прихожую открывать дверь. На пороге стоит Адриан. Я была более чем удивлена его столь раннему визиту.

Он прислонился лбом к дверному косяку и старался унять свое тяжелое дыхание.

— Тебе плохо? — обеспокоенным тоном спрашиваю я.

Адриан едва заметно кивает головой и резко сдирает с себя галстук, словно это вовсе и не галстук, а настоящая удавка.

Я распахиваю дверь шире и Адриан, пошатываясь, входит внутрь. Помогаю ему добраться до гостиной и до последнего надеюсь, что это не позывы очередного приступа.

Но не успеваю я потешить себя этой призрачной надеждой, как Адриан резко падает на пол. Я растерялась лишь на долю секунды, но всё равно успела уберечь его голову от удара.

Через несколько секунд телом Адриана овладевают сильные судороги. В моем мозгу буквально всплыли обрывки картин, когда отец помогал Адриану во время последнего приступа.

Но тогда всё было не настолько ужасно, как сейчас. Ведь в прошлый раз я была всего лишь зрителем этого ужаса, а сейчас — непосредственный участник.

Его тело продолжает дрожать, руки периодически сгибаются, а голова откинулась назад и начала судорожно вертеться из стороны в сторону.

Моя воспаленная память вновь подкидывает мне всё новые и новые картины, но из этого непонятного состояния меня выводят стоны Адриана.

Зажимаю его голову между своих колен, как это делал ранее мой папа.

Его голубые глаза закатились и мне были видны лишь белки. Стараюсь оставаться спокойной. Сейчас не время для истерик.

Что же делать?! Платок! Ткань! Необходима хоть какая-то материя, иначе он прикусит свой язык.

Быстро снимаю с себя майку. Она достаточно тонкая и мне не составило труда ее разорвать. Впрочем, в данный момент я была готова порвать всё что угодно, только бы Адриану стало легче.

Сворачиваю часть своей бывшей майки и вставляю между верхней и нижней челюстью. Постепенно судороги прекращаются, но Адриан всё еще невменяем.

Осторожно поворачиваю его голову на бок, чтобы он не захлебнулся собственной слюной и вынимаю жгут. В какой-то момент приступ слабнет окончательно. Глаза Адриана на миг закрываются и периодически его плечи передергивает.

Я сижу практически не подвижно и жду, пока Адриан хоть чуть-чуть придет в себя. Внезапно его глаза распахиваются и он вопросительно — нет, скорей с непониманием — смотрит на меня.

— Всё хорошо, — произношу я, словно объясняя что-то маленькому ребенку. — Ты меня слышишь?

Адриан один раз мне кивнул.

— Ты можешь встать?

Он продолжает смотреть на меня своими бездонными голубыми глазами, которые несколько по-детски меня

рассматривают.

— Тебе нужно лечь. Ты отдохнешь, и всё будет хорошо.

Я осторожно встаю и помогаю Адриану подняться. Веду его к дивану, улаживаю и укрываю одеялом.

Адриан выглядел очень уставшим и совершенно сбитым с толку.

Несколько минут, которые, казалось, длились целую вечность, я просто сидела и наблюдала за спящим Адрианом. Услышав его размеренное дыхание, мое сердце приятно кольнуло.

Ноги понесли меня в кухню, где я села за обеденный стол и еще очень долго просто смотрела в одну точку, переосмысливая произошедшее. И когда я это сделала, то ощутила жгучие слезы на своих щеках.

Это был верный признак моей безудержной боли за человека, который сейчас спит в гостиной.

Глава 21

У меня жутко болит шея, и поясница дает о себе знать. А что вообще происходит? Из-за чего я ощущаю такой ужасный дискомфорт?

— Мелинда, — слышу знакомый голос у самого уха.

Не могу понять, мне это снится?

— Мелинда, дорогая, пошли, — голос очень нежный.

— Что? Куда? — сонно бормочу я.

— Спать.

Открываю глаза — вокруг темно. Осматриваюсь по сторонам, и мое зрение вскоре привыкает к темноте. Постепенно вспоминаю, где я и что произошло. Оказывается, я уснула прямо на кухне, положив голову на стол. Теперь ясно, почему у меня так болит всё тело.

— Уже достаточно поздно, — Адриан берет меня на руки и несет в спальню.

— Ты ведь не уйдешь, правда? — со страхом в голосе спрашиваю я.

— Нет, конечно, нет, — он улыбается, но эта улыбка слишком измучена, слишком горькая.

Когда мы оказываемся в моей спальне, я включаю светильник, чтобы расправить постель.

— Мелинда, прости меня, — внезапно произносит Адриан.

Я непонимающе на него смотрю.

— За что?

Адриан трет свои красные глаза. В прошлый раз я решила, что они такие у него из-за слез, а оказалось вся причина в этих проклятых припадках.