Запретный плод для нимфы, или Нимфы против Нагов (СИ)

— Обнародуем, но что толку? Вред репутации отца уже нанесен! Все доказательства сгорели в огне. Однако, его императорскому лицемерству совершенно плевать на то, что министерство сожгли не из-за того, что мы тянули с результатами расследования, а потому что кто-то очень боялся того, что мы уже нарыли по делу Этьена и куда это нас может вывести. Короче Василиин все просчитал! Он хочет получить меня себе любой ценой. Мама, неужели то, о чем предупреждал меня отец — это правда? И я действительно крайне необходим ему для какого-то там ритуала отпущения грехов? — он испытывающе посмотрел на мать.

— Ты нужен ему… — кивнула она и с опаской посмотрела на мою бабушку, которая ответила ей понимающей ухмылкой. — Однако, я не уверена, что за этим пожаром в министерстве стоит именно Василиин. Я в курсе, Эрик, что меня никто не понимает, но на самом деле, хотя мне никто и не верит, но Василиин — он не такой уж и беспринципный, жестокий и самовлюбленный гад, как все о нем думают…, например, когда я с ним познакомилась…

— Мама! — крайне резко оборвал ее сын, — Извини, что перебиваю, тем более на твоей излюбленной теме! Но давай ближе к делу, а то я что-то запутался, и если я где-то не прав, то поправь меня, пожалуйста! Итак, в Дракоарктию к отцу Верилия, как и в Драколандию к твоему отцу мне можно бежать, но не особо желательно, потому что там из меня попытаются сделать оружие против вас, ко двору императора, моего биологического донора, — мне, в принципе, нельзя, потому что там мне либо пустит кровь императрица, либо император порешит меня на жертвенном алтаре, так куда же податься бедному мне, к троллям, что ли? К оркам? Или может, вообще, к ограм?

— Боюсь, что там тебе тоже не понравится, потому что русалок там нет, а что орчихи, что троллихи, что огрихи, их красавицами даже с большой натяжкой назвать сложно, зачахнешь ведь без услады для глаз! — не удержалась я от подколки, за что получила от любителя расслабиться в пруду с милыми и жизнерадостными девушками злобно-обиженный взгляд повышенной ярости-свирепости.

— Тоже мне проблема, ты просто останешься здесь, в моем замке, в качестве пленника! — спокойненько так, как будто бы сообщая о накрытом завтраке, сообщила моя бабушка. — Тем более, что ситуация уже сама по себе необычайно удачная сложилась, и самая что ни на есть прозаическая: влюбился императорский отпрыск в наследницу враждебной по отношению к империи провинции…

— Я не влюбился! — огрызнулся Эрик, но бабушка уже словила музу, поющую серенаду за хвост, и потому не обратила никакого внимания на его протест.

… и помчался, глупыш, — продолжала вдохновенно петь она, — к ней в гости, и тут его, горячего и отчаянного, взяла и сцапала злая и старая, но все еще могущественная нимфа! Хмм, ни дать, ни взять классика мир-р-ровой драматургии! — сверкнула ослепительно-торжествующей улыбкой довольная собой нимфа.

— В качестве чего?! Чего-о-о-о?! — растерялся горячий и отчаянный, но отнюдь не влюбленный «глупыш».

— Не чего, а кого, — снисходительно-величественно поправила его нимфа, — хотя и «чего», вроде тоже, если подумать, подходит… — и махнула рукой, показывая, что разрешает «глупышу» в данном, конкретном, случае выражаться, так как ему больше нравится.

— Ма-а-а-ама! — обратил Эрик вопросительно-просительно-ошарашенный взгляд на свою мать, очевидно, искренне надеясь, что моя бабка просто в исключительно-особо-извращенной форме издевается над ним, что как он уже знал, было вполне в привычках старой и с предубеждением относящейся к нему нимфы.

— Это единственный выход, Эрик… — опустила глаза к полу его мама, — поверь, если бы у меня был выбор…, но это лучший плохой вариант из всех остальных плохих вариантов…

— Единственный выход к-к-к-куда? — оторопело уточнил будущий пленник. — И как это стать пленником у нимф может быть лучше?

— Не совсем пленником, а скорее заложником… — почесав висок, деловито поправила его моя любящая точность интерпретаций бабуля.

После этих слов у него стал настолько растерянный вид, что даже мне стало его настолько жалко, что захотелось как-то его пожалеть и подбодрить, и это учитывая то, что, обычно, несчастный, растерянный вид императорского отпрыска — поднимал мне настроение.

— Не куда, а откуда! — поправила его Эллоиза, тяжело вздохнув. — Это единственный выход из западни, в которую тебя и нас с твоим отцом загнали! Эрик, — она вздохнула, — я потеряла уже… одного сына…, пожалуйста, сделай это для меня… останься на попечении у королевы Флоретты…