Запретный плод сладок

В последующие недели средства массовой информации вели себя, как стая голодных хищников. Клер перестала смотреть телевизор и слушать радио — после того, как услышала в вечернем выпуске новостей особенно грязные выпады, порочащие ее репутацию, а также отвратительно бесстыдное изложение ее личной жизни.

Даже Даррен не остался в стороне от поднятой шумихи и дал интервью Си-эн-эн, чем довел Клер до белого каления. Она отказалась с ним разговаривать, когда он позвонил ей в офис, несомненно, готовый лопнуть от утоленного тщеславия.

Очередь адвокатов Сантьяго настала недели две спустя, когда государственные обвинители закончили изложение в суде целого списка преступлений, вменяемых бывшему диктатору. Как ее и предупреждала Миранда, Клер оказалась в числе последних свидетелей, вызванных защитой на открытое заседание. Миранда также объяснила, что Клер, скорее всего, будут использовать в качестве дымовой завесы — чтобы отвлечь внимание присяжных от сути процесса, да еще в качестве подручного средства, с помощью которого адвокаты надеются поставить вопрос о законности суда над их подзащитным.

Во время первого появления Клер перед судом присяжных ей пришлось собрать все свои силы, чтобы перенести тот шок, который она испытала при виде Тейта в окружении ее матери, отца и брата-юриста, устроившихся позади государственного обвинителя. Но в эту самую минуту защитник Сантьяго приступил к допросу с пристрастием, и все внимание Клер переключилось на него.

Она вынесла три бесконечных заседания, заполненных вопросами главного адвоката защиты Биллингса, который использовал все имевшиеся в его арсенале трюки, чтобы заманить ее в ловушку и на законном основании поставить вопрос о ее компетентности как судебного медэксперта.

Клер, слишком упрямая, чтобы сдаться без боя, не позволила Биллингсу запугать, оскорбить или смутить себя — даже когда он разворошил ее личную жизнь, извратил тот факт, что она оставила медицинскую практику после смерти Джейсона, а затем даже высказал предположение, что она сознательно пошла на поводу у своего любовника, и тот, будучи важным свидетелем обвинения, повлиял на ее заключение о психической полноценности Сантьяго.

Постоянное присутствие Тейта в зале суда приносило ей неожиданное для нее самой успокоение, хоть она и не показывала этого, сохраняя бесстрастное выражение всякий раз, когда их взгляды встречались. Он ее не бросил, не оставил одну. Он был рядом — на тот случай, если вдруг понадобится ей.

Защита сложила оружие в борьбе за то, чтобы доказать необъективность, предосудительное поведение Клер или ее профессиональную некомпетентность. Прокурор задал ей несколько дополнительных вопросов, которые должны были смягчить впечатление после допроса защитников, и отпустил.

Она покинула зал суда на дрожащих от облегчения ногах, чтобы тут же попасть в водоворот софитов, видео- и фотокамер и, как ей показалось, по меньшей мере сотни микрофонов.

Из всего этого столпотворения неожиданно материализовался Тейт, пробился к ней, обнял ее плечи одной рукой и, как щитом, укрыл своим телом от алчных глаз. Он стремительно увлек ее по запруженному людьми коридору к служебному лифту. Охранник в униформе держал для них двери кабины открытыми.

— Твой брат нас ждет, — объяснил Тейт. — Он отвезет тебя домой к родителям.

Клер устало привалилась к стене медленно ползущего вниз лифта и устремила взгляд на лицо человека, которого так сильно любила. Он выглядел уставшим, но спокойным и собранным.

— Лифт больше не пугает тебя? — сказала она первое, что пришло ей в голову.

Он покачал головой.

— Несколько недель назад твоя секретарша дала мне телефон Крейга Дженнера. Он провел со мной несколько сеансов, и я позабыл о прежних страхах.

— Я рада.

Ее это нисколько не удивило. Она давно поняла, что Тейт никогда ничего не оставляет недоделанным.

Тейт окинул ее быстрым взглядом и неожиданно нажал кнопку остановки лифта между этажами.

— Я горжусь тобой, — сказал он и сделал шаг в ее сторону.

Она тоже оттолкнулась от стены, и они встретились на середине огромной кабины, но в последний миг Клер заколебалась.

— Как ты догадался, что мне нужно было видеть тебя в суде каждый день?

Он обнял ее плечи.

— Как я мог не догадаться? И как я мог не прийти? Как я мог допустить, чтобы ты в одиночку сражалась с Биллингсом?

Клер смотрела на него, раздираемая тысячами эмоций. Усталость, одиночество, смятение переполняли ее, лишали возможности думать, притупляли все ее чувства.

— Я не… То есть, я имела в виду, после того, как я все оборвала… — Клер стиснула руками виски. — Господи, я так разбита.

— Ты вымотана до предела, но скоро эта история закончится и тогда снова все будет хорошо. — Обещаешь?

— Обещаю.

Тейт, улыбаясь, привлек ее к себе, и она с наслаждением ощутила тепло и силу его объятий. Он молчал, прижимая Клер, словно чувствовал, что на большее она сейчас не способна.

Она высвободилась из его рук:

— Нам нужно ехать.

— А ты не хочешь услышать вторую часть ответа на свой вопрос? — спросил Тейт и ткнул пальцем в нужную кнопку.