Запретный район

Стремительный подъем занял, как мне показалось, порядка сорока секунд, но вообще-то, наверное, длился чертовски дольше. Последняя треть его, казалось, тянулась вечно, все разбухая и раздвигаясь, пока время почти остановилось, и вокруг не осталось ничего, кроме рева воды и блеска стеклянной трубы, отражающей свет прожекторов внизу. Хотя напор воды заставил меня выпустить какое-то количество воздуха, в легких оставалось еще достаточно, чтобы продержаться еще немного. Только вот я понятия не имел, сколько еще времени продлится этот наш заплыв и что произойдет потом. Если эта труба поднимается на уровень верха стены и потом вода направляется в другую трубу и перегоняется через весь Район на противоположную его сторону, тогда нам конец. Так долго мне дыхание не удержать, да и самому не продержаться, а ведь я-то достаточно молод и вполне прилично подготовлен. А что до Элкленда, тут вопросов вообще нет. Так что к тому моменту, когда нас пронесет хотя бы десятую часть пути через Стабильный, я буду сжимать в руке клок пиджака мертвеца.

Я старался думать, но в данных обстоятельствах мне вряд ли удалось бы заставить свою башку заняться анализом физических процессов, протекающих в этом сооружении. Чтобы поддерживать на таком уровне цикл водооборота, смутно подумалось мне, через Район должны протекать совершенно одинаковые количества воды, как по поверхности, в реке, в одном направлении, так и по трубе наверху, в противоположном. Если труба того же размера, что и река, то и скорость воды и там, и тут должна быть одинаковая. Вероятно. Если же труба тоньше, скорость должна быть выше. Должна? Ну а если так, то насколько тоньше она должна быть, чтобы вода текла достаточно быстро? У меня не было ни ручки, ни клочка бумаги, ни калькулятора, ни даже кувшина чего-нибудь алкогольного, так что я бросил все попытки что-то высчитать, и почти немедленно после этого случилось вот что.

Стеклянная труба внезапно кончилась. Струя воды взлетела еще на несколько футов над нею, а затем рассыпалась, разлетелась в стороны и начала падать назад, вниз. Я слышал, как Элкленд судорожно глотнул воздуха, а мы тем временем продолжали болтаться на фонтане воды, с силой бьющей снизу. Потом мы съехали по какому-то водосливу и оба почти одновременно приземлились, имея вид парочки побитых и раздерганных куч тряпья. Почти ничего не осознавая, мы, почти ничего перед собой не видя, инстинктивно поползли вбок, подальше от непрекращающегося потока воды. Ярдов через пять мы доползли до какого-то возвышения, и я с трудом поднялся на колени, развернулся и уселся на него.

Элкленд присоединился ко мне минутой позже. Грудь у него тяжко вздымалась. Мы поглядели друг на друга затуманенными взорами. Действующий Деятель выглядел как результат неудачного эксперимента по выведению новой породы водяных крыс, да и сам я наверняка смотрелся отнюдь не одетым с иголочки. Но через минуту мы оба уже смеялись, сперва тихонько, а потом все громче и громче, тыкая друг в друга пальцами, довольно слабыми и дрожащими. Всякий раз, когда казалось, что кто-то из нас уже готов справиться с этим приступом, другой снова взрывался хохотом, и первый тут же начинал ему вторить. Истерика это была, вот что я вам скажу, но все равно это было хорошо и даже полезно.

Когда мы наконец успокоились, я расстегнул молнию внутреннего кармана и достал сигарету. Элкленд достал свои очки и надел их. И мы оба, вооружившись таким образом вещами, крайне необходимыми для стимуляции мыслительного процесса, медленно обозрели местность, в которой очутились.

Мы находились в огромном низком и темном помещении размером с весь Район Стабильный. Потолок был футах в десяти над нашими головами, маленькие лампочки, установленные в полу, отбрасывали слабый свет, достаточный, чтобы понять, как это все работает.

Прямо перед нами и слева виднелась верхняя часть водной струи. Вода продолжала бить и изливаться с постоянным напором, и через минуту из нее показалась одна из наших бочек, а сразу за нею и вторая. Они выскочили, как пробки из бутылки, и свалились с грохотом на пол. Стол выскочил кусками, и это было хорошо. Он вполне мог там застрять, в самом начале трубы, что рано или поздно привлекло бы внимание тех, кто обслуживал эту конструкцию. Вода падала в широкий водовод, через который мы и пробирались ползком.