Заратустра говорил не так.

А.Древс написал даже книгу с характерным названием «Происхождение христианства из гностицизма». Разумеется, неправильно считать гностицизм единственным источником христианства, но в него, вероятно, через ессеев и учеников Иоанна Крестителя, безусловно, влилась сильная струя гностицизма, «великой общевосточной тайной религии», «синтетического образования из религий главнейших народов» [А.Древс. Происхождение христианства из гностицизма. М., 1930, стр.56.]. Установить, из какого именно центра расползался гностицизм, столь же трудно, как поймать черта за хвост. Им уже были заражены орфики, пифагорейцы, буддисты, но первоисточник зла скрыт от наших взоров где-то на ностратическом уровне.

С митраизмом Л.Н.Гумилев пытается связать и другое дьявольское произведение – тибетскую темную религию бон, создание которой он приписывает эламцу Шенрабу, который бежал на Восток после установления в Персии зороастризма при Ксерксе [Л.Н.Гумилев. Старобурятская живопись. М., 1975, стр.21-23.]. Но Л.Гумилев ошибочно считает Митру богом Шенраба: это арийский, а не эламский бог. Об эламо-дравидском мире, как об источнике темных и жестоких культов мы уже говорили, хотя грешны не только дравиды: такие же культы были у семитов, например, у финикийцев, и у некоторых арийцев (кельты). Корни опять уходят на ностратический уровень.

Мидийские маги отождествили своего Митру и с зороастрийским Саошьянтом. [J.Grill, цит.соч., стр.18.] Каждый год они собирались на вершине Горы Победы, где находилась пещера, окруженная источниками и деревьями, и ждали в течение трех дней появления звезды, которая предвещала рождение Саошьянта, царя мира, Митры. [P.du Breuil, цит.соч., стр.306.] Отсюда знаменитые маги и притопали прямо в Евангелие. Впрочем, это не единственное заимствование из митраизма, попавшее в христианство: оттуда же и рождество Христово 25 декабря (рождество Митры), и причащение хлебом и вином, и колокольный звон. [Там же, стр.360.]

По словам Н.А.Куна, Митра был главным и самым грозным противником Христа в Римской империи. [Н.А.Кун. Предшественники христианства, стр.112.] Но та мешанина, которую представлял собой римский митраизм, реальной альтернативой христианству служить, конечно, не могла.

В 226 г. н.э. в Иране произошел переворот. Парфянский царь Артабан V был свергнут персидским царем Ардаширом из рода Сасанидов. Новая династия выступила как наследница Ахеменидов и повела линию на возврат к тем порядкам, которые существовали до нашествия Александра Македонского. Новые перспективы открылись и перед маздеизмом, который вскоре стал государственной религией. Сохранился грандиозный барельеф, на котором победа Ардашира над парфянским царем изображается, как победа Ахура Мазды над Ахра Манью. Но на первом этапе Сасанидского периода мы, безусловно, имеем дело не с зороастризмом, а с маздеизмом, как при последних Ахеменидах. Отец и дед Ардашира были не только царями, но одновременно выполняли функции жрецов в храме Анахиты в Истахре. [В.Г.Луконин. Культура сасанидского Ирана, стр.30.]

Семейные традиции так быстро не забываются, ну а что из себя представлял культ Анахиты, мы помним. Ардашир и его сын Шапур продолжали приносить ей в жертву головы убитых врагов, а еще столетие спустя тем же занимался верxовный маг Атурпат, только он для разнообразия меню подкармливал богиню головами христианских мучеников. Нельзя не согласиться с С.Викандером, который категорически отказывается признавать за зороастрийцев таких «кровожадных головорезов» [S.Wikander, цит.соч., стр.126.], как Ардашир I и Шапур I.

При Шапуре I в Иране еще не было государственной религии. При нем выступил и нашел у него поддержку новый проповедник – Мани.

Мани родился в 216 г. в Вавилонии. Имя его не иранское, а арамейское, часто встречающееся среди вавилонских евреев. [H.Ch.Puech. Le Manicheisme. Paris. 1949, стр. 39.] Его родным языком был семитский арамейский язык, т.е. язык Христа, сохранившийся ныне только у айсоров, специализирующихся на чистке обуви в наших городах. Персидского языка Мани, похоже, вообще не знал, а при аудиенциях у персидских царей изъяснялся с ними через переводчика. Мани был от природы хром, а чьим признаком, по старому поверью, является хромота, все знают. Его отец принадлежал к какой-то явно гностической секте и ввел в нее своего сына. Свое знакомство с миром Мани начал с поездки в Индию, а по возвращении в 243 г. был принят Шапуром I, понравился ему и получил право свободно вести пропаганду своей религии по всей империи.