Заря империи

Они прошли за дом, а потом отправились по узкой грунтовой тропе, которая петляла между каналами. Через каналы с водой были переброшены грубые доски, которые легко сдвигались. Каждого мостика едва хватало, чтобы по нему могла проехать повозка. Через несколько минут их уже окружали большие поля пшеницы и ячменя, доходящих до пояса, меньшие поля гороха, чечевицы, свеклы и даже дынь. Еще на одном поле рос лен, который, как знал даже Эсккар, выращивается не для еды, а ради волокон стебля, из которых потом делается полотно. Были и другие растения, которые Эсккар не узнал.

Теперь запах животных исчез, и воздух пах странно приятно. Эти ароматы исходили от поднимающихся над землей растений, разной высоты и разной спелости. Время от времени попадались фруктовые деревья или жасмин, и они также наполняли воздух ароматами. Смесь всех растений создавала приятнейший запах, который трудно описать, но который доставлял удовольствие.

Ребба вел их по узкой тропе, и вскоре их окружила пшеница; большая ее часть все еще росла и доходила только до колен фермера.

— Это двузернянка, — сказал Ребба, показывая на поле слева. — Двузернянка и привычная для вас пшеница — это два самых важных растения на этой ферме. Из них мы получаем зерна, из которых, в свою очередь, получается мука, а из муки пекут хлеб. Именно пшеница дает нам больше всего еды с каждого поля.

Ребба двигался среди растений, внимательно оглядывал некоторые стебли и только бегло смотрел на другие. Наконец он собрал горсть пшеницы с одного стебля, затем еще одну горсть с другого растения, потом приложил ладони друг к другу.

— Вот, Эсккар, посмотри на эти пшеничные зерна, — Ребба протянул обе ладони к Эсккару. — А теперь скажи мне, что ты будешь сажать на следующий год, а из чего сделаешь муку.

Эсккар уставился на зерна, переводя взгляд с одной руки Реббы на другую.

— Я не вижу между ними разницы, Ребба, — ответил он. — Они выглядят одинаково.

Ребба повернулся к Трелле:

— А ты? Что ты выберешь?

Трелла осмотрела зерна гораздо внимательнее, чем Эсккар, затем взяла несколько штук с одной ладони Реббы, поднесла к глазам, оглядела со всех сторон. Потом сделала то же самое с другими.

— Мне они тоже кажутся одинаковыми, достопочтенный Ребба. Хотя, возможно, зерна в одной руке немного крупнее, чем в другой.

— У тебя хорошие глаза, госпожа Трелла, — заметил Ребба. — Да, одни растения дают зерна немного крупнее. — Он высыпал зерна меньшего размера на землю и продолжал держать другие. — Это растение пойдет на семена, для высевания на следующий год. Когда мы будем готовы собирать урожай, мои рабочие осмотрят каждое растение и в первую очередь выберут те, которые дают самые крупные зерна. Их будут выбирать, пока не соберут достаточно для высевания на следующий год.

Ребба поднес зерна к носу, затем положил одно зернышко в рот.

— Конечно, каждое нужно попробовать, чтобы мука, которую мы мелем, не получилась горькой и не имела какого-нибудь привкуса. Ни к чему на следующий год сажать зерна, из которых получится плохой или горький хлеб. Его никто не стал бы есть, и мы получили бы меньшую прибыль за то, что продаем на реке.

Эсккар покачал головой. Зерна показались ему одного размера.

— Значит, большие зерна отправятся в землю для получения следующего урожая? А почему это имеет значение?

— Ты знаешь, сколько пшеницы дает один гектар земли, Эсккар?

Он покачал головой.

— Я даже не знаю точно, что такое гектар.

— А-а, я забегаю вперед, — извинился Ребба. — Гектар — это квадратный участок земли, но сто длинных шагов с каждой стороны. — Он подождал, пока Эсккар не кивнул с пониманием. — Каждый гектар, засеянный пшеницей, дает примерно тридцать три бушеля зерна. Из каждого бушеля, после того как его превратят в муку, получается семьдесят буханок хлеба. На этой ферме тридцать гектаров засеяны пшеницей, поэтому получится почти тысяча бушелей. Часть мы оставим для будущего урожая, часть будет отдана фермерам, чтобы кормить семьи, часть утеряна из-за грызунов или сгниет во время хранения и перевозки. Примерно триста бушелей в целом. Оставшиеся семьсот бушелей можно или хранить, или продавать. Тем, что мы продаем, мы можем оплатить работу кузнецов, изготовляющих наши орудия труда, плотников, строителей, которые строят наши дома, а также купить у торговцев те немногие предметы роскоши, которые нам требуются. И не забывайте также скотоводов. Их животных мы используем или продаем ради мяса.

Ребба улыбнулся Эсккару.

— Благодаря всем излишкам продуктов питания, которые производятся на этой ферме и других, подобных ей, те из нас, кто занимается сельским хозяйством вокруг Орака, можем позволить себе даже самое дорогое удовольствие — содержать солдат и удовлетворять их, казалось бы, неутолимые запросы на оружие и лошадей.

Тысяча бушелей зерна! Эсккар был поражен. И это только одна ферма. Вокруг Орака дюжины ферм, хотя лишь немногие больше, чем у Реббы.

— Я не знал, что можно собрать такой урожай, Ребба.