Заря над Скаргиаром

Эстеане, сбившись в плотную группу, выставили кругом щиты и орудовали из-за их сплошного заслона мечами, но врагов было так много, что передние пробивали эсторейскую оборону хотя бы потому, что на них напирали сзади. Эстеане падали один за другим, и в их плотных рядах образовались зияющие бреши. Еще немного — и они все погибнут, задавленные числом врагов. И тогда ненасытный вал ринется на Эсторею, разоряя города и села, убивая мирных жителей…

Аскер метался по холму, и внутри него все клокотало. Он не мог спокойно смотреть, как умирают воины его армии, — вернее, он вообще не мог смотреть на это. Он понимал, что должен был что-то сделать, но вот что?

Его взгляд упал на Лагреад, вот уже которую неделю стоявший в полном бездействии.

«Да, я трус, я такой же Тюфяк, как и наш король, я безвольная тряпка, которая панически боится, как бы кто чего не узнал, но это я сделаю!» — подумал Аскер и решительно направился к Лагреаду.

— Эрл, опускай щиты нашей установки, — бросил он через плечо.

Моори обернулся и посмотрел на Аскера, думая, что это ему просто показалось и что у него слуховые галлюцинации.

— Опускай щиты! — прикрикнул на него Аскер. — Чего стоишь?

Моори пожал плечами и полез на повозку опускать щиты, которые защищали Лагреад от стрел. Сфалион, услышав шум у себя за спиной, обернулся — и уставился на Моори точно так же, как Моори за минуту перед этим смотрел на Аскера. Но Моори показал ему на Аскера глазами и выразительно покачал головой: мол, хозяин этой штуки с горя тронулся рассудком. Сфалион понимающе кивнул и отвернулся.

— Лио, все готово! — доложил Моори, опустив щиты.

Аскер кивнул, взобрался на повозку и сел на козлы, поджав под себя ноги. Моори с удивлением и содроганием следил за его действиями, не понимая, зачем Аскер туда залез: куда было ехать теперь, тем более что берке были выпряжены из повозки.

Но Аскер знал, что делал: козлы были расположены так, что возвышались над всей повозкой, и голова Аскера оказалась на уровне зеркал Лагреада.

Устроившись на козлах поудобнее, Аскер сцепил руки и закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться как следует. В тот же миг вокруг его головы возник синий светящийся ореол, разгоравшийся все сильнее и сильнее по мере того, как Аскер входил в транс. Уже через минуту свечение стало таким сильным, что земля осветилась на триста шагов вокруг повозки.

Моори смотрел на Аскера, не в силах вымолвить ни слова. Из оцепенения его вырвал крик Сфалиона:

— Ну что же вы, господин Моори?! Наводите аппарат!

Моори кинулся к Лагреаду, завертел все ручки сразу, и в воздухе тут же возник вибрирующий пучок света, вскоре превратившийся в луч, волшебный синий луч с лиловым свечением по краям.

Моори завертел Лагреад, посылая луч то направо, то налево, разя врагов, которые в неописуемом ужасе метались между деревьями, натыкаясь на повозки и от страха не видя ничего кругом себя. Эстеане же, сохраняя полный боевой порядок, медленно отступали к холму, стараясь держаться плотной кучей, чтобы Моори случайно никого не задел.

Жалкие остатки вражеской армии разбежались по кустам, пытаясь скрыться от всесжигающего луча, но он доставал их и там, с легкостью подпаливая мокрое дерево и превращая в пепел даже жидкую грязь под ногами.

Вдруг Сфалион, наблюдавший за работой луча с чувством отстраненности и благоговения, хлопнул себя по лбу, словно очнувшись, и заорал:

— Захватите в плен короля Рисгеира! Слышите, кто-нибудь, немедленно, пока он не убежал!

Перед ним появился Лагастер. Одно его плечо было перевязано куском материи, отодранным от плаща, но в целом он твердо держался на ногах и смотрелся молодцом.

— Поручите это дело мне, господин Сфалион, — сказал он.

— С удовольствием, господин Лагастер, — сказал Сфалион. — Берите с собой отряд и поезжайте.

Лагастер кликнул своих молодцов, и они ускакали в степь. Моори пропалил им лучом дорогу, чтобы ни один степной падальщик не мог их задержать.

Едва ли не до самого рассвета Лагреад разил врагов. Когда небосвод начал светлеть, от огромной армии осталось от силы три сотни испуганных, обессиленных солдат, которые успели унести ноги и теперь бродили по степи, не зная, куда податься.

Победа была полной и безоговорочной. Теперь несколько лет подряд можно было не опасаться, что Эсторее будут грозить с востока.

Моори удовлетворенно оглядел выжженную равнину, на которой больше не осталось ни одного дерева, и вытер взопревший лоб. Солнце вставало над Сайролом. Он развернул зеркала Лагреада, погасив луч, и подошел к Аскеру.

— Лио, все кончено, — сказал он, одной рукой прикоснувшись к плечу Аскера, а другой загораживая глаза от невыносимого сияния.

Аскер открыл глаза и встряхнул головой.

— Что, уже все? — спросил он, поднимаясь с колен.

Черная пустыня к югу от холма говорила сама за себя.

— Эрл, по-моему, мы победили, — сказал Аскер. Он еще не совсем верил в то, что произошло.

— Мы и в самом деле победили, Лио, — кивнул Моори.