Зарницы грозы

– О Ягжаль не волнуйся. Серый ей растолкует, что как. Понимаешь, котик, мы все тут как связанные сидим. Чуть куда дернешься, за тобой сразу погоня. Я голову ломал, думал, кого можно послать. Про тебя и забыл, а ты сам пришел. Господь так распорядился, значит.

Такого голоса Баюн от Ивана никогда раньше не слышал: настойчивого, просительного. Без страха, но Иван мало чего боялся. Лихорадочно звучал этот голос. Так цепляются за соломинку, пришло в голову кота. Что было недалеко от истины.

– Ну и ну, – сказал Баюн. – Вот так живешь, живешь, а тебе на голову рраз – дальняя дорога и тайные заговоры какието. Хорошо, что я кот, а не человек. Послушай, Иван! – вдруг осенило его. – А что Светлый Князь? Ведь не может он сидеть сложа руки! Такие дела творятся, почему же Правь молчит?

ИванЦаревич не успел ответить, потому что в окно скакнула белка.

– Спасайся, Иванушка! – крикнула она. – Ярыги Гороха идут, скоро здесь будут! Сорок человек, а то и больше!

Иван свистнул, и в руку ему невесть откуда прыгнул мечкладенец.

– Дозналисьтаки! – сказал он и выругался в сердцах. – Ну, Баюн, значит, Финист тебе остальное расскажет. Беги!

За воротами зашумели. По ним ударил кулак:

– Отворяй! Отворяй или выломаем!

– Иван, а ты как же?

– Да что они мне сделают? Я мечомкладенцом сотню таких могу уложить. Беги, котик, у тебя сейчас дело поважнее, чем ярыгам глаза выцарапывать!

Баюн схватил карту в зубы и спрыгнул на пол. Снаружи чтото гулко и сильно бухнуло. Иван перехватил меч поудобнее:

– Эх, раззудись, плечо! Давно у меня славной схватки не было!

Когда Баюн выскочил во двор, ворота распахнулись ему навстречу. Кот едва уцелел, метнувшись под ногами ярыг. Те не обратили внимания – мало ли кошек – но последний, молодой и тощий, в сбившейся набок шапке, увидел карту.

– Стой, стой! Чего это у тебя? Стой, тебе говорят!

Баюн прыгнул прямо на ярыгу, загородившего ему путь, и во чтото впился когтями. Вопль оглушил его. Парень от боли завертелся на месте, оторвал от себя кота и зашвырнул через забор. Баюн не успел перевернуться в воздухе и неудачно приземлился на бок. Он настолько перепугался, что начал перебирать лапами, еще падая, и едва вскочил – рванул прочь, будто его подожгли. Кот бежал до самых ворот и остановился, только заметил вдали стражников. Подняв голову, он прошествовал мимо них с прежним надменным видом, хотя сердце так и прыгало.

– Мне надо взять себе другое имя, – сказал Баюн, когда Белогрив уже скакал на запад. – Зря я подорожную не забрал.

Волшебный конь промолчал. Он умел говорить, но делал это редко.

Ночь они провели в поле, подальше от дороги. Баюн поужинал мышами и запил водой из ручья. Утомленный, он спал крепко и не заметил большую сову, следившую за путниками с ветки одинокого дуба. Сова сидела, будто изваяние, не моргая, не шевелясь и как будто даже не дыша. Только когда пропели первые петухи, она встряхнулась, недоуменно покрутила головой, ухнула и улетела в лес.

С утра Баюн решил, что назовется сыном Кота в Сапогах, который едет в гости к папе. Знаменитый убийца великанов был любим кошечками, поэтому детей у него было много. Большинство унаследовала его сумасбродный нрав, так что не пришлось бы объяснять наличие коня.

Порубежный стражник был сонный и пропустил Баюна, даже не дослушав. Легкость, с которой его выпустили из Тридевятого царства, вскружила Баюну голову, и когда чуть дальше по дороге его остановила уже чужеземная стража, кот сам себе все испортил.

Он знал, что в Залесье сменилась власть, но не был готов, что увидит вервольфов. Люди думают, что вервольфы – это то же, что и оборотени: нет, оборотень, вовкулак – это человек, перекидывающийся в волка, а вервольф – это нечисть королевств, не человек и не зверь, покрытый шерстью, уродливый. Одежда сидела на них, как мешки изпод репы. Один был расхристан и почесывал мохнатую грудь.

– Кар эсти нумеле тау? – потребовал он. Баюн беспомощно огляделся.

– Имя твое как? – спросил подбежавший толмач. Он чегото жевал и был явно недоволен, что его оторвали.

– Б... – начал Баюн и осекся. Он выпалил первое, что пришло в голову: – Бегемот!

Бегемотом звали чудного зверя, который водился в южных царствах. Вервольфы этого, разумеется, не знали, поэтому никто не удивился – как будто больших черных котов, говорящих человеческим языком, так и должны звать.

Расхристанный вервольф еще чтото спросил. Толмач перевел:

– Куда путь держишь и зачем?

– Я заколдован, – брякнул новоиспеченный Бегемот. Он был готов проклясть свой язык. Но сказавши «Аз», говори и «Буки». – Еду к своему хозяину. Он меня расколдует.

– А зачем заколдовывал? – удивился вервольф.

– За непослушание.

Вервольф снова почесался, и щелкнул зубами на выскочившую блоху. Смерив взглядом Баюна и Белогрива, он сказал презрительно "Хмф!" и пропустил их.

Вот и приключения начались, подумал кот, пока конь ускорял шаг. Какая разница между приключениями и бедами? Приключения происходят не с тобой.

Однако больше ему никто не препятствовал. Как и сказал ИванЦаревич, в Залесье царила неразбериха. И это было еще очень, очень мягкое слово.