Зарницы грозы

Чи-Ю был еще один из порождений старого Волха. Себе на уме, скрытный, жестокий к синьцам, но власть над ними державший крепко. В их страданиях он себе не отказывал, а перед Вием выслуживался, втайне надеясь вырвать у заморского демона право на порабощение мира. Муруган же Вия отвергал, насколько это у него получалось. Светлый Кшатрий с гордостью пророчил ему просветление — хотя тот уже сподвиг хидушцев приручить свое великое чудище и грозно посматривал в сторону соседей. Что поделать, демон есть демон. Но сила его была спокойной, без алчности и свирепости, и облик не внушал истошного ужаса. Может, если бы Емеля первым своим демоном увидел Муругана, а не Волха, отношение его к этим созданиям было бы другим... Впрочем, обо всем по порядку.

— Как невовремя, — с нарочитым сожалением проговорил Чи-Ю при виде нового демона русичей. — Я мог бы расширить свои рубежи на поверхности. Да и в Ди-Юй становится тесновато.

— Твои синьцы в Тридевятом не протянут, — сказал Волх, — в первую же зиму окочурятся. Из городов их повыгнал бы лучше.

— На тебе благословение, — заметил Муруган. — Как умудрился?

Раздуваясь от гордости, Волх рассказал.

— Хитер! Впрочем, — не без ехидства добавил хидушский демон, — еще неизвестно, сколько оно на тебе продержится.

— Ты просто завидуешь, что мне не пришлось унижаться.

— Это не унижение, утлый ты рассудок.

— Говори, за чем пришел, Волх, — вмешался Чи-Ю.

— Я предлагаю союз.

Демоны переглянулись.

— И что нам за это будет? — спросил синский. — А главное, ради чего?

— Живы останетесь, вот что будет.

— Ты про Заморье? Волх, не лукавь. Спасаться здесь нужно только тебе. У меня поживиться нечем, а духовную благодать не продашь и не съешь. — Муруган снова не удержался от ехидства: — Видимо, я правда тебе просто завидую.

— Заморье — это орудие. Когда они себя исчерпают, от них тоже избавятся. Я разгадал Его план. — Волх назвал подлинное имя Вия, которое само по себе имеет силу, и потому не может быть произнесено смертными. — Все страны, в которые вторгается Заморье — это страны с демонами. Цель — не добыча, а мы. Нас хотят истребить.

— Чушь, — сказал Чи-Ю. — Когда нападаешь на чужое царство, убиваешь его хранителя. Так было всегда. Ты просто слаб — жертва, не хищник. Или что-то задумал.

— Он может быть прав, — задумчиво возразил Муруган. — Из земного мира исчезают державы. Исчезают и доблестные правители, а на их место садятся ничтожества, которых никто потом не вспомнит. Я думаю, Хайягрива после старого Волха решил, что мы слишком строптивы и двойственны, чтобы нас оставлять при его новом порядке.

— Это слабость, — насмешливо ответил Чи-Ю. Но звучала эта насмешка уже неуверенно. — Вам обоим покорение мира не светит — ты не хочешь, он не может. А значит, вы падете. Я же поборюсь за эту милость, и могу выйти победителем.

Чи-Ю был меньше Разящего, но ему помогала огромная армия собственных нав. К тому же, от старого Волха ему достались очень длинные щупальца и умение проникать всюду.

— План изменился, — сказал Волх. — Вложи в свою голову простую мысль: мы больше не нужны. Ты понимаешь, что это значит? Ты не будешь править миром, который захватишь. Тьма убьет тебя, как только это случится.

— Ложь! — Но испуг в глазах Чи-Ю выдавал: он почуял, что это правда. — И как можно управлять таким миром? Мы сила стран, их гордость и воля, их армии. Что заставит людей покоряться, если не твердая рука?

— Вера? — предположил Муруган. — Новая вера, объединяющая всех?

— Этой вере имя «золото», — сказал Волх. — На трон вместо воина садится торгаш. Незачем воевать и убивать, если можно договориться и купить. Не будет границ... не станет государств... не вырастут проводники нашей воли, потому что для этого нужен закаленный дух. А дух из людей выхолостят.

— С чего ты взял?

— Взгляни на Заморье.

Повисло молчание.

— Я не боюсь Хайягриву, — нарушил его Муруган. — Светлый Кшатрий поддержит мой народ. А вот вы двое... Небесный Конклав, безусловно, вступит в бой с силами ада, но только после того, как вы их ослабите, и вас не станет. С чего мне помогать тем, кто еще сами не стряхнули рабство преисподней? Может, пророчества не врут, и останется единственный светлый демон, после того, как погибнут все прочие. Почему бы ему не быть мною?

— Ты не забывай, что в пророчествах он сам себя убивает. К тому же, это наступит лет через тысячу, не раньше. Протянешь столько?

— Я вообще пророчествам не верю, — сказал Чи-Ю. — Мне недавно показали свиток, где все концы света, что напророчили разные книги. Уже лет десять как каждый год — конец света, а то и два.

— Речь идет о нашем выживании, — продолжал Волх, — и прямо сейчас. Поодиночке нас ждет судьба Залесья, потому что, даже со всеми благословениями, за нас самих Свет не вступится. Прикроем друг другу спины — у каждого появится шанс.

— Вместо «мы», Волх, ты везде хочешь сказать «я», — усмехнулся Муруган. — Хоть перед собратьями бы не юлил! Но я понял твою мысль. Когда Заморье подползет, помогу его свалить. И от тебя того же жду, если окажусь первым на съедение.