Зарницы смуты

— Понимаю, понимаю, — Риасс опустился на колени перед Валиадо и приложил два пальца к горлу. — Жила бьется сильно, — раздвинул веки и внимательно всмотрелся в глазные яблоки. — Белки нормального цвета… женщина, чем ты его лечила?! Никогда не видел, чтобы яд останавливали так быстро!

— У всех ремесленников свои секреты, а у каждого лекаря — свое мастерство, — отмахнулась Мать.

— Давно он без сознания? — толстяк порылся в поясной сумке и вытащил флакон из дорого карохарского стекла, в котором бултыхалась вязкая жидкость бордового цвета.

— Попросил разыскать паренька, обретающегося возле прохода с улицы Сирени, выпил чарку отвара из маковой соломки, дурманящей муки и пепельной соли, а потом уснул. Сон лечит, как вы, надеюсь, знаете.

— Я лекарь в седьмом поколении, — довольно напыщенно, на взгляд Ларта, ответил Риасс. — Знаю. Но… никогда не видел, чтобы человек, отравленный этим ядом, засыпал. Обычно все ограничивается бредом, галлюцинациями и забвением разума.

— Умные слова, — усмехнулась женщина. Лицо ее было жестким, некрасивым. Тяжелый подбородок, нос с горбинкой, узкие губы. Ларт с детства считал, что люди с узкими губами — злые.

— Вы тоже разговариваете не как оборванка… В каком монастыре вас обучали?

— Поразительная настойчивость, — Мать хохотнула. — Может, вначале отведем смерть от вашего друга, а потом уж поговорим по душам?

Ларт согнал с перевернутой бочки какого-то подростка в потрепанном гвардейском мундире, явно снятом с чужого плеча, уселся и поставил перед собой меч. Сложил ладони на шарообразном оголовье и оперся на них подбородком. Так и сидеть удобнее, да и местные должны видеть, что у него есть кое-что пострашнее кулаков. Переживал ли он за Валиадо? Скорее — да. Клогарт если не привязался к этому угрюмому и несчастному человеку, то, по крайней мере, привык.

Риасс взялся за дело. Отвинтил резную крышку со стекляшки и вылил жидкость в стакан. Затем залил содержимое кипятком и отправил туда щепотку размолотого моха. Пар повалил густой, в нем чувствовался терпкий аромат паленой травы и каких-то сладких и острых специй, коими так богат восток.

Лекарь чему-то улыбнулся, вынул из сумки бумажный конверт.

— Личинки? — догадалась Мать. — Старомодно.

— Может и так, — толстяк бросил в стакан конверт и легонько прижал ступкой. — Зато действенно…

Ларт поморщился, когда Риасс выловил из получившегося варева клубок переплетенных личинок. Они были светло-розового цвета, в слизи отвратительного вида; так и хотелось плюнуть.

— Где рана? — деловито спросил Риасс.

Мать приподняла край шкуры, которой был укутан кукловод, указала на пропитавшуюся кровью и гноем повязку на плече. Ветер донес до Клогарта сладковатый запах тления. Воин поежился.

— Личинки вычистят рану, — пояснил лекарь. — Малютки — творение колдунов. Одно из немногих, способное принести пользу. Жрут только пораженные гнилью мясо и мышцы, а их слизь — лучшее обезболивающее. Какое-то время рука будет оставаться неподвижной, но это небольшая плата за жизнь. К вечеру влейте в глотку Валиадо еще вашего отвара. Я приду затемно и принесу еще червей, у меня запас большой.

— За помощь надобно заплатить, — Мать заботливо укутала кукловода. — Слишком много здесь нуждающихся, чтобы отказываться от лишней монеты. А вы, насколько могу судить, не из бедных. Так что не обессудьте.

Краем глаза Ларт заметил, что малец, приведший их сюда, по-тихому встал с камня и юркнул за башню. Великан улыбнулся — видать, сопляк испугался, что у него отнимут кошель.

— В долгу не останусь, — Риасс снял с шеи мешочек и положил на покосившуюся столешницу самодельного стола. — Три золотых самородка и десяток клюдициев. Хватит, чтобы купить небольшое поместье за стенами города… Вы, как я успел заметить, человек здесь уважаемый? Так вот будет к вам просьба: за нами охотятся, и, если вдруг ваши осведомители заметят темнокожих чужеземцев, переступающих границу трущоб, пусть разберутся с ними…

— Деньги — это хорошо, — Мать взвесила на ладони мешочек. Ее жесткое лицо потемнело. — Но мне не нужны неприятности, так же как и моим подопечным. По крайней мере, ваша плата должна быть более существенной.

— Ты с ума сошла, женщина? — воскликнул толстяк. — Да я дал вам больше, чем вы стоите вместе взятые!

— Дашь еще — получишь такую защиту, что сами колдуны до тебя не доберутся, — она хлопнула в ладоши. Несколько человек заголосили что-то на местном наречии.

Клогарт заметил легкое движение на крыше близлежащей постройки. Там появились оборванцы с большими луками в руках. В проулках стало тесно от вооруженных стилетами головорезов. Где они прятались до этого и почему не появились раньше, великан не понимал. Пришлось встать и закинуть меч на плечо. Пусть все видят, что ему плевать на их стрелы и копья. Свое Ларт Клогарт возьмет всегда, и начнет с той, которую называют Матерью.

«Тонкие губы… в этом я никогда не ошибался. Нельзя доверять людям с тонкими губами».