Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено

— Не женщина, мистер адвокат, — он улыбнулся, обнажив гнилые черные зубы, — разве я говорил о женщине? Вовсе нет. Угроза исходит от ее мужа. Он человек в высшей степени порядочный и когда узнает… Боюсь, Вас ждут крупные неприятности.

— Хватит юлить! — не выдержал я. — О ком речь?

— О, — он потер ладони, — этого человека Вы наверняка должны знать! Эдди Гропер! Вам что-нибудь говорит это имя?

Да, я знал этого человека, хотя он предпочитал не афишировать себя. Из всех неприятностей, которые могли свалиться нам на голову, эта была самой неприятной, Эдди Гропер был одним из заправил мафии. Официально он считался председателем профсоюза швейников, но на самом деле руководил целой бандой рэкетиров, терроризирующих владельцев магазинов и мелких фабрик. Ему было достаточно пошевелить пальцем, чтобы началась забастовка или чтобы она прекратилась. Одно это заставляло власти с ним считаться. А начинал Гропер с мелких спекуляций. Однажды он попытался сколотить капиталец, выбросив на рынок целую кучу негодных продуктов, украденных, вероятно, с какой-нибудь военной базы на островах. Но здесь ему не повезло — поднялся шум, и в дело вмешалось ФБР. Почуяв, что запахло жареным, Эдди ушел в тень, но скоро вынырнул в профсоюзе швейников и быстро пошел в гору. Действуя через подставных лиц, он приобрел контрольные пакеты акций многих компаний, войдя, таким образом, в Торговую палату, куда принес свои методы и стиль работы. За короткий срок Эдди удалось сколотить целое состояние. Он являлся владельцем крупного казино в Лас-Вегасе, а в Нью-Йорке у него был фешенебельный ночной клуб «Маккаби».

Теперь же, судя по всему, Гропер решил прибрать к рукам и театральный бизнес, и первой жертвой выбрал бедолагу Лорда.

Нужно было что-то срочно предпринимать, стоило этому подонку запустить в театры свои грязные лапы — и театральной жизни Бродвея придет конец, это я понимал отчетливо. И еще я понимал, что с таким противником у Тоби не остается никаких шансов на победу. Черт бы побрал этого идиота!

— Ладно, — буркнул я, — выкладывайте, что нужно Гроперу от мистера Хаммонда? Кстати, Вы когда-нибудь были на спектакле с его участием? Вы знаете, что Тоби — довольно известный актер?

— Ваш Тоби — дерьмо, и не пытайтесь уверить меня в том, что он что-то вроде Шона О’Коннери или Лиз Тейлор.

— И все же я не понимаю, какое отношение имеет Тоби к мистеру Гроперу?

— Объясню. Как-то Тоби с компанией завалился в «Маккаби», а там выступает миссис Камила. Может, слышали?

— Кто это?

— Певица. И жена мистера Гропера!

— И что из того следует? Причем здесь она?

— А Вы не торопитесь. — Герберт закурил свою вонючую мексиканскую сигарету, с удовольствием затянулся и продолжил: — История эта началась давно, еще до того, как мистер Гропер купил «Маккаби». Камила пела там и раньше, и мистер Гропер обратил на нее внимание. Понимаете? Он влюбился в эту гусыню до такой степени, что готов был купить себе ошейник, лишь бы она держала поводок. Гропер просто ошалел от любви, а девка быстро смекнула, какие выгоды ей сулит внимание такого человека. Она из него веревки вила. Заставила купить «Маккаби» и начала там всем заправлять. Заставила его жениться на себе и передать ей контрольный пакет. Таким образом, истинным владельцем клуба является она.

— И все равно, мне не ясно — причем здесь Тоби?

— Я же предупреждал: не торопитесь. Надеюсь, Вы помните постановку «Венский сумасшедший»? Я так и думал, — заметил он в ответ на кивок Лорда. — Так вот, Гропер увидел этот спектакль в Майами, он ему понравился, и он тут же договорился с Тоби, что тот покажет его в «Маккаби». Вот так встретились Камила и Хаммонд.

— И что?

— А вы не догадываетесь?

— Откуда?

— Это же так понятно!

— Может быть, — Лорд бросил на него злой взгляд, — но я не понимаю.

— Странно, — Герберт глубоко затянулся и издевательски посмотрел на Сиднея. — Странно, как Вам удается договариваться с актерской братией? Вы же в этом ни черта не смыслите.

— Ваше мнение, любезный, меня интересует меньше всего. Говорите по делу.

— Извольте. Представьте себе провинциальную актрису, у которой нет ни малейшего шанса выбиться в люди. Ни шанса, ни таланта — ничего, кроме смазливой физиономии и роскошного тела, которое она готова предложить любому за умеренную плату. И вдруг она вытаскивает лотерейный билет в миллион долларов! Другая бы на ее месте с ума сошла от радости, но Камила — не дура. Став миссис Гропер, она прекрасно отдавала себе отчет в том, что доступ в тот мир, куда она рвалась, в мир леди и джентельменов, ей закрыт, несмотря на деньги и влияние ее мужа. Для большинства она так и останется Камилой — второсортной певичкой из борделя. Теперь понятно?

Я-то давно сообразил, куда гнет этот шакал, но Лорд упрямо заявил:

— Нет, не ясно!