Зарубежный детектив

— Прекрасно. Это не так уж трудно устроить. Нужно всего лишь подать жалобу под присягой, и судья выпишет ордер на арест. Так все-таки почему вы меня приглашаете? Чтобы я выступил от вашего лица по частному иску?

— Вы не знаете Клинтона Фоули, — упрямо повторил Артур Картрайт. — Он отплатит мне той же монетой: подаст жалобу о злонамеренном судебном преследовании. Может, он для того и приучил пса выть, чтобы заманить меня в ловушку.

— Что это за собака? — спросил Мейсон.

— Большая полицейская овчарка.

Перри Мейсон перевел взор на свои барабанящие по столу пальцы, а затем с ободряющей улыбкой снова поднял глаза на Картрайта.

— С точки зрения закона, — сказал он, — прекрасная защита от обвинения в злонамеренном судебном преследовании — пойти к прокурору, честно изложить ему все факты, а дальше действовать по его совету. Сейчас я намерен сделать так, чтобы никто не смог привлечь вас по делу о злонамеренном судебном преследовании. Я намерен отправиться вместе с вами к заместителю окружного прокурора, тому, кто ведает подобными вещами. Я хочу, чтобы вы поговорили с заместителем и все ему изложили — я имею в виду про собаку. О завещании рассказывать не надо. Если он сочтет нужным выписать ордер на арест — дело в шляпе. Но должен предупредить: в окружной прокуратуре вы расскажете все как на духу. То есть сообщите все факты, причем честно и полностью, и будете идеально защищены от любых обвинений со стороны Фоули.

Картрайт вздохнул с облегчением.

— Вот теперь другой разговор. Как раз такие советы мне и нужны за мои деньги. Где найти этого прокурорского заместителя?

— Нужно ему позвонить и договориться о встрече, — ответил Мейсон. — С вашего позволения, я на минуту отлучусь и попробую с ним связаться. Располагайтесь в кабинете как дома. Сигареты вон в той коробке, а…

— О сигаретах не беспокойтесь, — сказал Картрайт, хлопнув себя по карману, — у меня свои. Валяйте, договаривайтесь о встрече. Не будем тянуть. Давайте с этим кончать поскорее. Вынести еще одну ночь собачьего воя мне не под силу.

— Хорошо, — произнес Мейсон. Отодвинув вращающееся кресло, он встал из-за стола и направился к двери, ведущей в приемную. Когда он распахнул ее одним движением мощного плеча, Артур Картрайт прикуривал вторую сигарету, причем рука у него так дрожала, что ее пришлось придерживать другой.

Мейсон вышел в приемную. Делла Стрит, двадцатисемилетняя секретарша, умелая и быстрая, подняла на него глаза и улыбнулась доверительной улыбкой человека, понимающего другого с полуслова.

— Тронутый? — спросила она.

— Не знаю, — ответил Перри Мейсон, — но хочу выяснить. Соедините меня с Питом Доркасом, пусть он решает.

Девушка кивнула, ее пальцы замелькали над диском, набирая номер. Перри Мейсон отошел к окну, остановился, расставив ноги и загородив свет широкой спиной, и устремил задумчивый взгляд в бетонное ущелье, со дна которого доносились гудки клаксонов и шум уличного движения. Послеполуденный свет падал на его грубо высеченное лицо, придавая ему обветренный вид.

— Доркас у телефона, — сообщила Делла Стрит.

Сделав пару широких шагов, Перри Мейсон мигом оказался у письменного стола в углу приемной и подцепил телефонную трубку; Делла Стрит сноровисто переключила вызов на этот аппарат.

— Алло, Пит, — сказал он, — это Перри Мейсон. Я сейчас приеду к вам с одним типом и хочу заранее объяснить, в чем тут дело.

Голос у Пита Доркаса был пронзительный и скрипучий — типичный голос представителя юридической службы, в совершенстве овладевшего всеми ее тонкостями и привыкшего разъяснять их тем, кого приходится убеждать вескими доводами.

— Поздравляю, Перри, с победой. Отменно рассчитано. Я говорил представителю обвинения, что у них получилась неувязка со временем, предупреждал, что если ему придется выступать перед присяжными и он не сможет объяснить звонок по поводу украденного автомобиля, дело проиграно.

— Спасибо, — лаконично ответил Мейсон. — Я пользуюсь благоприятными обстоятельствами, только и всего.

— Вот именно, — заметил Доркас. — Вы сами их создаете, потому и пользуетесь. Меня это вполне устраивает. Я говорил ребятам, что они ходят по тонкому льду. Так что там с этим парнем, которого вы собираетесь привезти? Что ему нужно?

— Подать жалобу.

— На кого?

— На собаку, которая воет.

— Чего-чего?

— Вы не ослышались — на собаку, которая воет. Если не ошибаюсь, имеется постановление окружного совета против содержания собак, которые воют, в густонаселенном районе независимо от того, включен он в черту города или нет.

— Какое-то постановление в этом роде существует, хотя с ним никто не считается. Мне, по крайней мере, ни разу не доводилось с этим сталкиваться.

— Ладно, здесь дело другое, — сказал Мейсон. — Мой клиент или сходит с ума, или уже сошел.

— Из-за этой воющей псины?

— Не знаю, но хочу выяснить. Если его нужно лечить, пусть его лечат. Если он дошел до грани нервного срыва, я хочу обеспечить ему передышку. Вы понимаете — одних собачий вой только раздражает, а иного, с другим складом психики, может довести до безумия.