Зарубежный криминальный роман

— Поезжай во двор, — попросила она. Она не спускала с меня глаз.

Я чувствовал себя подлецом и ненавидел самого себя за ложь, но сказал:

— Я хочу вернуться, это был подарок.

— Я поеду с тобой.

— Но, может быть, я их оставил наверху? Да, конечно, я их раньше снимал и клал на письменный стол. Можно быстро посмотреть. Пожалуйста, сделай это для меня!

Мне не пришло ничего лучшего в голову, кроме этой примитивной хитрости. Джейн повернулась к дверце. Она доверяла мне. У меня перехватило дыхание. Я клялся никогда ее не обманывать.

Я увидел ее уходящей, стройной и гибкой, как подросток. У входа в здание она обернулась и улыбнулась. Я махнул рукой. Звук ее шагов смолк.

Я развернулся и быстро помчался по улицам, на которых медленно угасала вечерняя жизнь города. На Линкольн-авеню царил пестрый свет рекламы.

Позади меня горели автомобильные фары. Преследователи не отставали.

Я поехал к вокзалу, а оттуда в Центральный парк. Я остановился там, где останавливался немногим раньше, и выскочил из машины. Передо мной стояли кусты, за ними — лужайка, серая, потом серебристо-белая, мертвая. Высоко поднялась луна, показавшаяся мне холодной и глупой.

Я побежал. Ветви били мне в лицо. Хрустела галечная дорожка. Камешки ускользали из-под ног, откатывались в сторону. Газон почернел, затем бледно замерцал, как пролитое молоко. Наконец появились деревья, тени, лианы, кусты.

Парк кончился.

Я задыхался. Рубашка промокла от пота. Пиджак остался в машине, без него дышалось легче!

Передо мной зиял темный переулок Дарк-лейн. Потом появился забор, в его середине — ворота, через которые я въехал утром на грузовике. Теперь они были незаперты, лишь слегка прикрыты. Замок был взломан. Я прислонился лбом к прохладной ограде. Переведя дыхание, я отодвинул створку ворот, скрипнули петли.

По двору ползли световые конусы фонарей. Я считал их: три… четыре…, слышал перешептывание и видел людей: четыре… пять…

По окнам складов метался свет.

Они проникли сюда через Дарк-лейн, взломали ворота и въехали во двор.

Я вошел во двор. Вдруг свет одного из фонарей упал на чье-то лицо. Я узнал Малыша. За его спиной суетился Толстяк.

Я стоял и не верил своим глазам. Открывшаяся истина парализовала меня. Значит, банда преступников, фирма и так называемый «Легион свободы» — это одно и то же, одна тщательно сосредоточенная сила, постоянно готовая нанести удар. Я и помог организовать им новое преступление!

Я повернулся, но не успел сделать ни шага — один из фонарей загорелся прямо перед моим лицом.

На меня смотрело дуло пистолета.

XVI

В семь часов утра перед обувным магазином «Антиблистер» собрались бесчисленные толпы зевак. Неподвижное полицейское оцепление стремилось, чтобы зеваки не узнали чего-нибудь лишнего.

В семь часов утра мистер Гольдмунд, совершенно ошеломленный, одурманенный, боровшийся с тошнотой и рвотой, сидел перед шефом полиции и напрасно пытался осмыслить масштаб постигшего его в эту ночь несчастья.

В семь часов утра старик Генри вспомнил о том, что слышал в детстве от своего отца. Основатели Ивергрина дали этому месту такое название, потому что желали, чтобы городок развивался и процветал.

В семь часов утра Хантер собрал руководящий штаб своей партии.

— Господа! — сказал он соратникам. — Вы не только пайщики нашей фирмы, вы — патриоты нашей страны, миссионеры свободы. Пришла пора выступить против движения «Остановить Мадуотера» со всей энергией и всеми имеющимися у нас средствами. Хотя сенатор Мадуотер по своей натуре слишком мягок, чтобы стать нашим сторонником, но в его поведении просматриваются разумные тенденции. Он может считаться первопроходцем в лучшее будущее Америки.

В семь часов утреннее техасское солнце осветило огромные лужи, еще оставшиеся на полях, принадлежащих фирме «Шмидт и Хантер». Через выкопанные канавы с полей ушла большая часть воды. Лучи солнца позолотили и согрели глинистую землю.

В семь часов утра Эдгар Уиллинг, сидя в огромном дворце той же фирмы, уже в который раз ощупывал выложенные камнем стены подвала и спрашивал себя, неужели его заставили отнести пакетик в спальню Гольдмунда только для того, чтобы сделать соучастником совершенного преступления? Теперь он считал, что знает, для чего миссис Кентон была проинформирована о нем. Человек в темном костюме позвонил в штаб-квартиру полиции. Штаб-квартира связалась с женой мэра. Полиция Ивергрина была целиком в руках Шмидта и Хантера. Разве она могла отреагировать иначе на предупреждение Эдгара? Разве она сделала что-нибудь для защиты обувного магазина?

В семь часов утра к Биг Бой Билли явился человек и спросил, кто вчера из его ресторана звонил в полицию.

— Этого я не знаю, — ответил Биг Бой Билли. — Моя телефонная будка всегда открыта. Ею может воспользоваться любой гражданин города.

Неизвестный человек посоветовал Билли в будущем внимательно следить за кое-какими господами, иначе в один прекрасный день патриотически настроенные люди устроят разгром в его доме и ресторане, а потом публично обвинят в сотрудничестве с Кастро.