Засада на Кореллии (ЛП)

Хотя Хэн ни во что не верил, он взмолился, заклиная неведомые силы, чтобы хоть на этот раз поломка оказалась несерьезной. Затем он выбросил этот вопрос из головы, сосредоточившись на приближавшихся <уродцах>. Он взглянул на тактический дисплей. До сближения на дистанцию огня оставалось две с половиной секунды. Тактический компьютер готовился автоматически отслеживать цель. Хэн переключился в ручной режим. Он не собирался поручать компьютеру вести бой вместо себя. Так, сначала угостим <бритву>. <Бритва> представляла самую большую угрозу. В конце концов, Хэн только предполагал, что тем лазером трудно управлять. Наводимся на цель… Лишь бы только Чуй включил щиты, прежде чем полез в двигатели.

<Бритва> приближалась. Хэн открыл огонь на долю секунды позже, чем требовали инстинкты, чтобы <уродец> полностью оказался в зоне поражения. Он нажал на гашетку, послав в противника длинную огненную струю. Очередь проделала в корпусе аккуратный ряд отверстий; Хэн развернул счетверенку и дал второй залп, целясь в субсветовые двигатели. Один из левых двигателей вспыхнул и погас. Хорошо.

Он не сбил <бритву>, но все же повредил ее. Хэн развернул орудие обратно, собираясь поохотиться на <ДИ-крестов>, но те просто пролетели мимо, попрежнему по обе стороны от <бритвы>.

Хэн опешил. Они пролетели мимо. Они не обратили на нас внимания. Ни один даже не выстрелил.

— О, нет, — пробормотал Хэн.

Оказалось, он только что открыл огонь по трем тяжеловооруженным кораблям, которые его не трогали, а просто по случайному совпадению летели по тому же вектору, что и <Сокол>. В Кореллианском секториальном флоте, подразделении флота Империи, в котором Хэн когда-то служил младшим офицером, была поговорка: <Никогда не зли «уродца»>. Насколько ему помнилось, этот совет имел под собой веские основания.

В этот момент с неожиданным рывком, ощутимым даже в условиях искусственной гравитации, ожили субсветовые двигатели — и тут же отключились. Видимо, Чуй все-таки что-то сделал и заставил их работать, а потом вырубил, чтобы можно было добраться до кабины и запустить их оттуда. Хэн прикинул, сколько времени обычно у Чуй занимала эта пробежка, добавил полшага (вуки давно не имел практики) и еше раз выглянул в люк. Как и предполагалось, по коридору протопал Чуй, направляясь в кабину.

На секунду Хэн почти пожалел, что не отправил за турель Лейю. Тогда он мог бы остаться в кабине, пока Чуй занимался ремонтом. Но сейчас было уже поздно, и, кроме того, кто-то должен был присматривать за детьми. Должно быть, бедные детки в жуткой панике. Но сейчас все, что ему оставалось, — это управлять счетверенным лазером.

Полурев-полустон в наушниках означал, что Чубакка на месте. Корабль снова тряхнуло, когда вуки включил субсветовые двигатели на полную мощность. <Уродцы> летели прямо к кораблям почетной охраны; Хэн изо всех сил старался не выпускать их из прицела. <Тысячелетний сокол> резал угол по отношению к линии между <уродцами> и почетной охраной. Но что-то здесь было неладно. Очень неладно. Ни <уродцы>, ни почетная охрана не обращали на <Сокола> ни малейшего внимания.

— Чуй! — крикнул Хэн. — Стоп машина! Вырубай двигатели, поворачивай на сто восемьдесят градусов, включай обратную тягу и стой так.

Как и следовало ожидать, Чубакка протестующе зарычал, и Хэн крикнул в ответ: — Делай, что я сказал! Здесь что-то неладно. Эта калечная <бритва> могла нас превратить в пыль с одного выстрела, но даже не попыталась выстрелить.

В наушниках снова раздался рев Чубакки, на этот раз не такой оглушительный.

— Если бы это были пираты, они бы попытались нас обездвижить, а не поджарить. И что с того? Они и этого не стали делать. А могли бы. Они могли пришить нас на месте, когда мы выходили из гипера. Один слепой выстрел в корму, и мы отлетались.

Из салона донесся голос Лейи: — Хэн, это Лейя, говорю через гарнитуру. — Имелось в виду, что дети не слышат. — Что происходит?

— Потом, Лейя. Не говори под руку. — Хэн повернул выключатель и отрезал салон. Не самое вежливое обращение по отношению к законной супруге, но секундная потеря бдительности сейчас могла оказаться роковой. Извиниться можно будет позже, если они останутся живы.

— Чуй, — повторил он. — Стоп машина! Разверни корабль и лети обратным курсом, потом поменяй позицию, чтобы нам обоим было хорошо видно… э… ну, то, что там происходит.

Пол снова нырнул вниз — Чуй наконец повиновался, и <Сокол> начал разворот, ложась на новый курс. Хэн убедился, что картинка с тактического дисплея записывается в память, и увеличил масштаб, чтобы лучше видеть <уродцев>.

Те были уже почти над почетной охраной, однако вместо того, чтобы вступить в бой, они развернулись и…

— Чуй, всю мощность на лобовой и правый шиты! Живо!