Засада. Спецназ 1941 года

Тем временем староста уже спешил по улице им навстречу. Немцев он заметил уже тогда, когда они только-только вышли из леса. Гнат Солоух был еще довольно нестарый мужчина, правда, с одной правой рукой, ладони которой были покрыты мозолями от тяжелой многолетней крестьянской работы. Остановившись посреди улицы, староста в знак смирения снял с головы соломенного цвета шляпу и, когда колонна приблизилась, принялся низко кланяться. Но перед этим Черняк успел перехватить взгляд, брошенный на него исподлобья. Капитан отбросил травинку в сторону и, подойдя к Гнату вплотную, холодным властным голосом спросил:

— Ты есть староста?

— Я, господин офицер… я… Солоух моя фамилия…

— Ты говорить по-немецки?

— Не обучен, господин офицер… Сызмальства роблю, работаю то есть, крестьянствую… не учился нигде…

— Ладно… Как называться эта деревня? — Черняк обвел рукой пространство перед собой. — Видимо, это Гиляровка?..

— Что вы, господин офицер… Это Коростели… Коростели…

— Коростели!.. — повторил капитан, сделав удивленный взгляд. — Т-да, мы точно… как это… заблудились!.. А где Гиляровка?

— В двух верстах от нас, вам на юг идти треба…

Черняк уныло хмыкнул, но больше для видимости, ведь Гиляровку он назвал не случайно. Судя по карте, эта деревня, как правильно и сказал Гнат, находилась совсем рядом с Коростелями, так что аэродром вполне мог располагаться и там, а значит, появление заблудившихся немцев, ищущих этот аэродром, не могло вызвать серьезных подозрений. К тому же, учитывая такое небольшое расстояние, взлетающие самолеты могли видеть жители обеих этих деревень.

— Наша машин сломался в лесу, плохо дорога… Да еще ми заблуд-дились… Скажить, Со-солоух, как нам найти аэро-дром-м… где самолет летать?.. Он должен бить где-то сдесь…

Капитан про себя отметил, что в глазах Гната тревоги не промелькнуло. Всем своим видом он продолжал выражать покорность, лишь слегка сжались уголки рта, выдавая его внутреннее напряжение, но ответил он на удивление спокойно:

— Про какой аэродром спрашивает господин офицер?.. У нас нет такого…

Черняк недовольно пожал плечами. Поправил ремень с кобурой, затем с гневом в глазах постучал по ней пальцами, секунду подумал и для пущей убедительности вытащил пистолет, давая понять, что церемониться он не станет.

— Вы не понимайт меня, господин староста, и не хотеть помогать Великий рейх!.. Я точно знать, что тут кде-то есть аэро-дром-м!.. Ми ехать туда!.. Где он?.. Ви хотеть, чтоб я вас расстрелять?

— Что вы, господин офицер!.. Нема у нас ародрома!.. Видим, правда, что над нами самолеты летают… Вон из-за того леса появляются… — Гнат показал направление. — А где точно — не знамо…

«Хоть что-то стало проясняться, — подумал Черняк, пряча пистолет обратно в кобуру. — Нужно до темноты попытаться успеть найти место, где находятся эти чертовы самолеты!»

— Ну, вот… так уше лучше… Я запомню вас, С-Солоух!.. — Черняк погрозил Гнату пальцем. — И если вы мне соврать, то!.. — он вновь постучал по кобуре… — Мы вас шиссен… расстрелять…

— Детишки у меня, господин офицер… — зашептал Гнат. — Сиротами не оставьте…

— Ми будем думать об этом, господин староста… А сейчас ми торопимся…

Черняк отдал на немецком языке приказ и, зная, что бойцы вряд ли его поняли, жестом показал направление движения. Колонна мгновенно развернулась и зашагала обратно к лесу. Капитан шел последним: хотелось обернуться, посмотреть за реакцией Солоуха, но пришлось сдержаться. Ни словом, ни единым движением нельзя было выдать себя, ни тем более зародить в душе Гната хотя бы мало-мальского подозрения.

Уже когда вошли в лес, Черняк позволил себе расстегнуть верхнюю пуговицу мундира, которая сдавливала его шею, словно стальной обруч. Остановив группу, капитан подозвал к себе Журбина.

— Ну, что скажешь?

— Кажись, нащупали, командир! — негромко произнес старшина, подойдя ближе. — Вот только приличный крюк сделать придется.

Черняк глубоко вздохнул. Да, старшина мыслил правильно. Гнат показывал в ту сторону леса, куда добраться можно было, только если обойти Коростели полукругом. Было понятно, что на это уйдет много времени, но другого выхода у них попросту не было.

Солнце, поднявшееся над верхушками деревьев, начало припекать. Сойдя с дороги, Черняк отвел группу глубже в лес, в небольшом распадке приказал немного передохнуть. Прислонившись спиной к стволу сосны, капитан ладонью смахнул со лба капли пота. Решение он уже принял: выждать полчаса — время, за которое можно будет понять, предатель ли Гнат Солоух или нет, а уж потом начать действовать. По договоренности, Колодин должен был уже сидеть с биноклем на дереве и обозревать все ведущие из Коростелей дороги. Ждать его возвращения договорились у ели, под которой были спрятаны маскхалаты.

До нее группа добралась без происшествий. Облачившись в свою привычную одежду, бойцы заулыбались, настроение сразу улучшилось — все они были рады окончанию игры в немцев, которая была им явно в тягость.