Засекинский дом

Женившись, графъ Заскинъ лишь года три наслаждался семейнымъ счастьемъ. Одинъ другъ дома его, американецъ и дипломатъ, собравшись изъ Петербурга на родину, захватилъ съ собой и графиню Юлію Заскину. Михаилъ Павловичъ остался съ младенцемъ сыномъ, и горю его не было предла. Человкъ легкомысленный, но сердечный, привязчивый, не могъ примириться съ мыслію объ измн страстно любимой жены. Онъ началъ страшно тосковать и, не зная, куда дваться, вспомнилъ о своемъ московскомъ дом-дворц.

Чрезъ мсяцъ околодокъ Николы Линючаго оживился, потому что Заскинскій домъ засіялъ огнями. Но обыватели ошиблись, ожидая, что въ дом будетъ снова веселый гулъ и пиршества. Домъ сіялъ и былъ полонъ дворовыхъ, но гостей въ немъ никогда не бывало. Не прошло полгода, какъ въ Заскинскомъ дом совершилось темное и печальное событіе.

Въ той же самой желтой гостиной, гд ласково бесдовала Великая Екатерина съ елизаветинцемъ Сергемъ Михайловичемъ, откуда командовалъ Москвой Бонапартовъ фельдмаршалъ, въ ней же покончилъ свои дни графъ Михаилъ Павловичъ выстрломъ изъ пистолета. Дды и прадды жили по семи и восьмидесяти лтъ, а самоубійц было всего тридцать два года.

VIII

Въ Заскинскомъ дом, все-таки, остался владлецъ… Но это былъ сирота, одинокій на свт, при трехъ опекунахъ, весело жившихъ въ Москв, покуда питомецъ Сережа, черномазый и красивый младенецъ, учился грамот и игралъ въ игрушки. Близкихъ семейныхъ у мальчика не было, а было только большое количество дальнихъ тетушекъ, двоюродныхъ и троюродныхъ сестеръ и братьевъ, которые часто навщали его и все надялись, что онъ умретъ. Но мальчикъ только росъ, красивый, ловкій, веселый… и замчательный хвастунъ и лгунъ. Чрезъ двадцать лтъ Заскинскій домъ опустлъ совершенно. Молодой графъ Сергй Михайловичъ не взлюбилъ Москвы, гд выжилъ подъ опекой, и по достиженіи совершеннолтія тотчасъ же переселился въ Петербургъ. Онъ даже собирался продать московскій домъ, купить таковой же въ Петербург и перевезти вс рдкости изъ одной столицы въ другую. Одинъ годъ былъ онъ въ Московскомъ университет по настоянію одного изъ трехъ опекуновъ, но посл экзамена съ перваго курса на второй онъ изъ-за придирчивости профессоровъ, конечно, оказался снова на первомъ курс. Это побудило его серьезно обдумать свое положеніе. Онъ обдумалъ и, снявъ студенческій мундиръ, выхалъ въ Петербургъ и надлъ кирасирскій — гораздо красиве студенческаго.

Будучи въ университет, онъ всегда жаловался на однообразіе и скуку, на необходимость просиживать по три — четыре часа въ аудиторіяхъ, отъ чего разболвалась у него голова. Теперь онъ жаловался на безпокойство. Манежная зда, полковыя ученья и парады утомляли его.

Однако, протянувъ кое-какъ юнкеромъ боле года, онъ добился офицерскаго чина и, спустя мсяца три посл этого, уже былъ корнетомъ въ отставк.

Молодой графъ объяснилъ начальству и товарищамъ, что поневол долженъ выйдти въ отставку и хать въ деревню, ради поправленія длъ, такъ какъ состояніе его сильно разстроено опекунскимъ управленіемъ.

Дйствительно, молодой графъ Сергй Михайловичъ объхалъ главныя три вотчины, поставилъ новыхъ управляющихъ, остановился въ Москв въ Заскинскомъ дом и прожилъ въ немъ мсяца два. Но вскор ему стало скучно и въ Первопрестолькой, и въ отечеств, и его потянуло за границу. Онъ ршилъ, что управленіе имньями и поправленіе разстроеннаго состоянія — дло совершенно не мудреное. Личное присутствіе его, собственно говоря, совершенно излишне. Достаточно лишь получать правильныя ежемсячныя донесенія управителей, а проживать, конечно, можно всюду, гд вздумается.

Не прошло года посл выхода въ отставку, какъ молодой графъ Сергй Михайловичъ былъ уже прикомандированъ къ русскому посольству въ Бельгіи. Но, такъ какъ онъ проживалъ въ Париж всю зиму, а остальныя три времени года рыскалъ по всей Европ, то заслужилъ въ министерств особое прозвище.

Другихъ звали attach'e d'ambassade, а его въ шутку прозвали d'etach'e. Одинъ шутникъ заказалъ даже и подарилъ ему визитныя карточки съ слдующей надписью: «Comte Serge Zass'ekine d'etach'e de la l'egation de Russie.

Такъ прошли годы. За это время все чаще стало появляться въ печати имя Сергя Михайловича Заскина. Имя это поминалось двояко: въ иностранной пресс и въ отечественной. Въ иностранной пресс итальянскія, нмецкія и французскія газеты то и дло, небольшимъ количествомъ строчекъ, иногда только двумя, извщали своихъ читателей о какой нибудь диковин, касающейся знаменитаго principe, или дурхлаута, или же boyard comte de Zazekzine, иногда даже Zakzetchine.

И дйствительно графъ Сергй Михайловичъ удивлялъ Европу.