Защита жертв преступлений

Из Информационно-аналитического доклада НИИ Генпрокуратуры можно почерпнуть следующие данные. На стадии досудебного производства по уголовным делам прокурорами за 2009 г. выявлено 2 903 770 нарушений, допущенных в основном при приеме, регистрации и рассмотрении сообщений о преступлениях. Число выявленных и поставленных на учёт преступлений увеличилось в сравнении с предыдущим годом на 8,6 % и достигло 154 697 случаев. О необоснованных задержаниях, арестах и незаконном применении иных мер процессуального принуждения можно судить лишь по фрагментарным данным, касающимся изменений мер пресечения, либо отклонения ходатайств дознавателей и следователей об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

В общей структуре подсудимых доля лиц, в отношении которых уголовные дела прекращены, в 2009 г. составила 23,1 %, тогда как в 2008 г. уголовные дела были прекращены в отношении 24,6 % подсудимых. В связи с прекращением уголовного дела (уголовного преследования) освобождено из-под стражи в судебном заседании 25 990 лиц (9,3 %), в том числе по постановлениям районного суда – 23 397, по решениям верховных судов республик и равных им судов – 88. В 2009 г. федеральными судами и мировыми судьями оправдано (без учета дел частного обвинения, поступивших от граждан) 2575 подсудимых[231].

Таким образом, счет числа лиц, в отношении которых в 2009 г. принимались решения о прекращении уголовного дела либо выносился оправдательный приговор, идет на десятки тысяч. Подобные цифры повторяются из года в год, причем чаще всего отмечается их рост и почти как исключение – снижение некоторых из них. Количество же лиц, в отношении которых применялись те или иные меры процессуального принуждения, подсчёту не поддаётся. А о тех, кто подвергался пыткам при задержании и допросе, кто получил увечья либо скончался под пытками, мы узнаем в относительно редких случаях из сообщений СМИ, но отнюдь не из отчетов МВД. Количество таких сообщений и их содержание удручают.

«…В Башкирии милиционер на своей машине сбил пенсионерку. Бабушка могла бы выжить, но, чтобы замести следы и избавиться от свидетеля, постовой забил пожилую женщину молотком и скрылся с места преступления».

«…В Питере врач с коллегой возвращался домой с дежурства. У станции метро их остановили двое милиционеров, без объяснения причин отвезли в отделение. Там врача избили ногами так, что он потерял сознание, а когда очнулся, старшина милиции связал его ремнем, притянув запястья к лодыжкам, продел лом сквозь связанные руки и ноги, подвесил между двух стульев и на глазах у начальства продолжил избиение»[232].

Это те случаи, которые служат основанием для возбуждения уголовных дел, а жертвы обретают процессуальный статус потерпевшего с обеспечением его интересов по правилам ст. 42 УПК РФ.

Но чаще всего изощренные пытки применяются при допросах, результатом которых должно стать признание пытаемым вины. Эти случаи нарушения законности и попрания прав человека, как правило, остаются латентными и лишь в редких случаях находят отклик в судебной практике. Добиться привлечения к ответственности и осуждения работников милиции, виновных в применении пыток и иных злоупотреблениях, попирающих права граждан, чаще всего не удаётся, либо требуются годы на поиски справедливости, – система своих не выдаёт.

Одно из таких дел – дело Михеева – дошло до Европейского Суда по правам человека и заслуживает того, чтобы быть упомянутым здесь. В своё время оно освещалось в СМИ и интернете, и если мы напоминаем о нём, то не только потому, что оно даёт представление о распространенных приемах расследования, принятых в системе МВД России, но и потому, что оно иллюстрирует тесную связь правоохранительных органов (МВД, Прокуратуры) в обеспечении безнаказанности своих служителей, гарантируемой круговой порукой.