Читаем Защитит ли Россия Украину? полностью

Путинская программа, если за ней стоит что-то большее, чем предвыборный ход, — это программа восстановления единства не сверху, не путем политического давления, аннексий, международных конфликтов, а на уровне личного решения каждого. Если путь к двойному гражданству действительно будет открыт, то каждый гражданин Украины, Белоруссии, России сможет воссоздать это единство на своем индивидуальном уровне.

31 октября 2004 года. Две Украины разделились по историческим картам

Когда смотришь на карту электоральных предпочтений украинских избирателей, то поражаешься тому, какие глубокие следы накладывает на людей история. Причем следы даже не на человеческое сознание, а скорее на культурную память, которая засела где-то в подкорке, в том участке, где у нас стоят своеобразные опознавательные маячки «свой — чужой».

Мы привыкли воспринимать украинскую ситуацию чуть упрощенно. Вот — восток за дружбу с Россией, стало быть, за Виктора Януковича, а Западная Украина — за интеграцию в Европу, против России и, стало быть, за Виктора Ющенко. На поверку оказывается все не так просто. Во-первых, зоной поддержки Януковича оказался не только географический восток Украины, но и ее юг. Во-вторых, в самом центре карты расплылось огромное серое пятно — это зона, где ни один из кандидатов не получил убедительного преимущества над другим. А в-третьих, вот еще какая интересная штука — при почти 80 %-ной поддержке Виктора Ющенко на Волыни, Львовщине и в Ивано-Франковской области еще шаг на запад дает нам в Закарпатье вновь резкий прирост голосов в пользу Януковича.

Из текущей политической ситуации на Украине объяснить все это довольно сложно, а вот история с географией помогают. Зона устойчивой поддержки Януковича: восток и юг Украины, включая Одессу и Крым, — это территории, исторически называвшиеся Новороссией, — причерноморские степи, вошедшие в состав России в результате войн с Турцией при Екатерине II, заселенные великороссийскими и малороссийскими крестьянами и получившие однозначную приписку к Украине лишь после 1917 года. Это зона устойчивого тяготения к России, и она таковой останется при любом раскладе в ближайшие десятилетия.

«Серая зона», так и не определившаяся с выбором, — это и есть собственно Украина в узком смысле этого слова: Полтавщина, Черниговщина, в общем, те земли, которые вошли в состав России в XVII веке при Богдане Хмельницком и которые до конца XVIII века сохраняли автономию под властью гетманов. Там и тяготение к России имеется, но там сильны и традиции самостийности. Особенно в Киеве, который единственный выпадает из неопределившейся зоны и твердо поддерживает Ющенко. Причина проста: Киев — это многомиллионный модернизированный мегаполис, и в нем единственном, пожалуй, социология и политика доминируют над историей. Но в целом «ющенковская» Украина — это, если отступить опять же на три столетия назад, Польша. Те ее части, которые лишь с разделами Польши превратились в русский Юго-Западный край. А Львовщина и Ивано-Франковск и вовсе оказались в составе России тогда, когда уже России не было, а был СССР — в 1939 году, до этого они были в составе Австрийской империи, где тезис о том, что украинцы не имеют ничего общего с русскими, по понятной причине приветствовался.

А откуда же тогда промосковские настроения на дальнем Западе? Да все оттуда же, из глубины веков. В Закарпатье издревле жил совершенно отдельный народ — русины, который и по языку, и по политическим симпатиям стоял куда ближе к Москве, чем западные украинцы. В XIX веке там было очень влиятельное «москвофильское» движение, которое доставляло властям той же Австрии немало хлопот.

Конечно, удивительно было увидеть настолько четкие следы прошлого на электоральной карте. Но это-то и доказывает, что ничто на земле не проходит бесследно. И если на Украине начнется новый виток напряженности, то его двигателем будут не только новейшие политические конфликты, но и старые, так и не преодоленные особенности и разделения.

1 ноября 2004 года. Украина, которая работает против Украины, которая ест

Суверенностью пока можно сказать только одно: следующим президентом Украины будет Виктор. Кандидаты идут ноздря в ноздрю. Можно долго спорить о том, является ли Виктор Янукович действительным лидером гонки, или тот процент голосов, на который он опережает Виктора Ющенко, ему присчитан, но очевидно, что если бы лидером был Ющенко, то его отрыв был бы столь же незначителен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература / Публицистика
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное