Защитник

Как-то после боя, недалеко от нас, меня попросили  подъехать к пруду, на котором наши зенитчики поймали интересную рыбку. Я с несколькими командирами  прошлись пешком этот километр  и увидели зацепленный тросом за хвост, несмотря на холодную уже воду,  и вытащенный грузовиком из пруда истребитель «Messerschmitt Bf 109» или «Густав» с нарисованным  на фюзеляже «пиковым тузом».

- Парни, вы красавчики, а пилот где?

- Пилот в кабине, от пули погиб.

Что я помнил об этой боевой эскадрильи - с ними воевали наши летчики в кинофильме «В бой идут одни старики». Их было несколько групп, воевавших на разных фронтах. Одну из групп мы тоже видели в небе в сражениях под  Москвой. Но, все же, «Пиковый туз» в основном воевала в Италии, Африке и в 1944 защищала Германию. Южная группа I./JG53 очень сильно побила наших летчиков в боях. С июня по октябрь восточной кампании 1942 года в небе от Харькова до Сталинграда группа I./JG53 заявила о 918 сбитых советских самолётах. Лучшим снайпером за этот период стал пилот этой эскадрильи — Вильгельм Криниус, добившийся 100 побед. При потере менее 20 пилотов эскадрильи,  включая погибших, пропавших без вести или захваченных в плен группа I./JG53 достигла соотношения побед к потерям более чем 45 к 1. Правда, сейчас в небе Сталинграда воевали не те асы, которых перебросили в сентябре в Африку на помощь Роммелю, а пилоты-новобранцы, прибывшие им на смену, и просто воюющие на оставленных самолетах. То есть, класс летчиков был немного пониже тех асов, что сменились. Несмотря на такое соотношение,  наша авиация искала методы противодействия «бубновым, пиковым и трефовым». Немцы высоко оценивали ночные беспокоящие налёты и бомбежки их аэродромов советскими лёгкими бипланами, называемыми на жаргоне люфтваффе «швейными машинками». Наши девушки-летчицы, как настоящие «ночные ведьмы» на  «У-2», заставили понервничать немецких асов по ночам.

Я докладывал о плененных летчиках  в штаб фронта и выяснял вопрос передачи им пленных, на что получал ответы о том, чтобы выясняли все сами. Если что-то новое будет – доставите лист допроса в штаб.

Идейных или упертых мы передавали для тренировки в наши спецподразделения, но человек двадцать сами выдавали все «секреты», какие они знали, вплоть до того, что командир или штурман такой-то крутил роман с  фройляйн поварихой или телефонисткой и так далее. Поэтому часть пленных летчиков в количестве 21 человека изъявили желание вступить в немецкий освободительный батальон новой Германии: радисты влились в немецкое отделение радистов, принеся с собой знания о новых действующих кодах и шифрах - что сразу было передано в штаб фронта, остальные вошли в качестве рабочих в авторемонтное подразделение батальона. «Густава» подшаманили механики, после чего за ним  прибыли летчики из 16-й воздушной армии. Пленный пилот провел обучающие теоретические занятия  по управлению самолетом, после чего наши летчики, совершив пробный полет, забрали самолет себе, улетев на нем.

Медсанбат пополнился новыми молодыми военврачами, и Тяпов договорился с армейским полевым госпиталем о направлении больных и раненых к нам в медчасть, развернув небольшой полевой госпиталь со своей довольно специфической специализацией.

Инженерно-саперный батальон оборудовал новые землянки для жилья новых бойцов и размещения раненых. Тягачи с шоферами и прикрытием из бойцов моторизованного батальона таскали ночами с поля боя наши и немецкие танки, и иную разбитую технику на ремонт. Информация о хорошем ремонтном подразделении расползалась по близко расположенным  соединениям. Одним словом, каждый хорошо выполнял свою работу.

Глава 14. Война за линией фронта

Я и Птицын были вызваны к начальнику разведотдела Виноградову.

- Кольцов, румынские части сменили код шифрования своих сообщений. В итоге, мы не можем  дешифровать их радиограммы, а значит,  провести адекватные контрмеры. В связи с этим, слушай боевую задачу – надо достать  эти коды.

«Вот, е-мае!» - насколько я читал историю, румынские коды после их смены в 1942 году советские войска так и не смогли получить. Разведчики прошлого были не хуже меня или бойцов нашего полка, но  так и не смогли этого сделать. Затем Румыния вышла из войны и стала, как бы, нашей союзницей.

«Попаданец я или просто погулять вышел, - посмеялся я про себя,  - значит, надо думать и делать, или наоборот, но главное, дать результат и исправить эту недоработку истории».

Выйдя на улицу, я обдумывал  новое задание, Петр тоже был задумчив, предложив: «Поехали к передовой, на наших молодых посмотрим, заодно, вспомним запах окопов и, может, чего придет в голову?»