Защитник

Ёрдел мог слышать все звуки, которыми жил лес, различал не слышный даже уху оборотня треск проседающей мёрзлой земли, улавливал каждое шевеление еловых иголок. Многие годы жизни под открытым небом сделали его восприимчивым к любым колебаниям воздуха. Он уже знал, что заказчик и кто-то ещё вошли в лес и направлялись к намеченному месту. Под их ногами хрустели ветки, трещал снег, а ночные звери разбегались в разные стороны. Но идти им было ещё почти четверть часа.

Опустив взгляд вниз, мужчина осмотрел торчащую из сугроба корягу, и на её обломанном толстом суку неожиданно появилась девочка. Невысокая, худенькая, но с мягкими круглыми щёчками. Голову её укрывал длинный, ниже пояса, красный платок, щедро украшенный обережными монетками и цветным шитьём. Одета она была в красную, застёгнутую наискосок курточку с высоким воротником – халуму – и ярко вышитую юбку до колена, из-под которой выглядывали штанишки и расшитые сапожки из драконьей кожи. Ёрдел склонил голову на правую сторону – изорванный край капюшона отразился причудливыми тенями на окаменевшей половине лица, – и на плечи девочки легла тёплая козья накидка мехом наружу.

Ёрдел переместил взгляд чуть правее, и на той части коряги, что была укрыта снегом, появилась девушка. Чуть выше среднего ростом, худая, с заострившимися чертами лица, растрёпанной тёмно-русой косой и одетая в платье салейских равнинников. Только без вышивки. Смотрела девушка тяжело, исподлобья, и между ней и девочкой слева не было ничего общего. Даже взгляд был другим.

В памяти медленно задвигались смутные картины прошлого. Большинство лиц и фигур были размыты, и черты их было невозможно угадать, но сестру и деда Ёрдел всё ещё помнил хорошо.

Голову, некогда проломленную в нескольких местах, пронзила острая боль, как это всегда бывало, когда он пытался вспомнить что-то из прошлого, и образы девочки и девушки медленно истаяли.

Совсем рядом раздался треск ломаемых ветвей, и, обернувшись, Ёрдел увидел высокого и гибкого чернобородого мужчину в овечьем полушубке, продирающегося через кусты. Борода его сидела на лице как-то криво, и тёмному даже показалось, что она сейчас отпадёт. Следом за чернобородым уже по проложенной тропинке осторожно ступал седобородый старик в длинном плаще.

Едва увидев ярко освещённого бледным светом хаги, чернобородый выпучил глаза в бешенстве и звенящим шёпотом, далеко разносящимся в морозном воздухе, зашипел:

– Ты что сотворил, ублюдок?! Тебе сказано было, тихо и аккуратно. А ты разворотил целую улицу, поднял весь город на уши и девчонку упустил! Ты…

Договорить он не успел. Схватившись за горло, мужчина вдруг захрипел, глаза его выпучились ещё сильнее, и он судорожно задёргал ногами, почувствовав, что поднимается в воздух. Седобородый тоже ощутил, как на его шее сжимается и поднимает его над землёй невидимая рука.

– Почему я узнал о её силе, только столкнувшись с ней? – раздалось из-под растрёпанного капюшона.

Голос тёмного звучал тихо и скрипуче, словно плохо отлаженный механизм. Порой он срывался и исчезал и появлялся снова тонким фальцетом, опять окрепшим до скрипа. Деший медленно, стараясь не выдавать паники, взмахнул рукой, указывая на своё горло, и через несколько томительно долгих секунд его всё же опустили на землю. Рядом плюхнулся натужно кашляющий Агорий, которого Деший взял с собой главным образом для того, чтобы проверить, как тёмный отреагирует на вполне справедливые претензии. Что ж, отреагировал плохо.

– Приношу извинения за моего подчинённого, – Деший осторожно ощупал шею и мягко улыбнулся. – Он слишком близко принимает к сердцу любую неудачу.

– Я спросил, – холодно напомнил тёмный.

– Простите, мы сами не предполагали, что её сила так велика, – старик покаянно опустил голову. – Я бы не стал утаивать что-то, что могло бы неудачно сказаться на деле.

На деле это сказалось крайне неудачно. Сам Деший бой не видел и его подчинённые тоже: тёмный сбросил «хвост» через несколько минут после их беседы. Но он видел последствия: развороченную почти на сажень вглубь мостовую, покосившиеся каменные дома со съехавшими крышами и разбросанные вокруг мёрзлые глыбы земли. Жители, из окон видевшие схватку, рассказывали такие ужасы, что верилось в них с трудом. Вероятно, что-то придумали, но правду от лжи уже и не отличишь.

Самым неприятным открытием оказалось то, что новая хранительница невероятно сильна. Ни в одном из своих многочисленных планов, основных и запасных, он не предвидел, что придётся иметь дело с кем-то, обладающим такой силой. Было бы неплохо переманить тёмного на свою сторону – такой сильный союзник им бы не помешал, – но интуиция нашёптывала Дешию, что эту мысль опасно высказывать вслух. Так же, как и требовать от тёмного выполнения задания, за которое уже был внесён задаток.

– Зачем она вам?

Агорий вскинул голову и яростно полыхнул глазами, наверняка намереваясь заявить, что тёмного это уж точно не касается, но Деший взмахом руки заставил его прикусить язык.