Защитник

– Ты помнишь, что на журнальном столике Ясмины было много орехов и скорлупы, но никто не подумал о том, что нигде нет щипцов для орехов. Теперь полиция нашла их лежащими в коврике для йоги в гараже Моретти. В Верином коврике для йоги.

Ангела в задумчивости хмурит лоб и, кажется, думает в том же направлении, что и Эбба. Почему Вера забрала щипцы, а не орудие убийства? Чтобы подставить Николаса? Но опять же, зачем забирать щипцы?

– Это действительно странно, – говорит Ангела, барабаня указательным пальцем по подбородку. – Но это хорошо для нас. Николаса выпустят раньше, чем наступит вечер, а мы ведь защищаем именно его, а не Веру Моретти.

Они поворачиваются к Саймону, который идет обратно с мобильным телефоном в руке.

– Я связался с Хелльбергом, он поговорил со свидетельницей. За рулем «теслы» была женщина с высоко зачесанными волосами.

– Бинго! – победно произносит Ангела. – Это могла быть Вера?

– Наверное, но свидетельница видела женщину издалека, так что мы вряд ли сможем провести очную ставку. Однако свидетельница сохранила отвалившийся при ударе фрагмент капота. Так что мы наверняка сможем связать «теслу» с местом преступления. – Саймон переводит взгляд с Эббы на Ангелу, похоже, чего-то ждет. – Кто-нибудь хочет спросить, как у него дела? – спрашивает он наконец, так ничего и не дождавшись.

Эбба и Ангела смотрят друг на друга и в унисон отвечают:

– Нет.

Глава пятьдесят девятая

Эбба снимает полиэтилен с только что купленного офисного кресла и ставит его к письменному столу, который привезли раньше, но на этой же неделе. Довольно оглядывается вокруг. «Адвокатское бюро Кёлер» снова ожило. Ангела заменила мебель, которую раньше продала, на другую, с аукциона. «Мебель не должна выглядеть слишком новой», – решила она.

Она выкупила обратно ковер ручной работы у человека, которому продала его раньше, расставила растения в больших глиняных горшках на паркетном полу в елочку. За две недели с небольшим с того момента, как Николас был освобожден из изолятора, телефон Ангелы раскалился, а коврик на письменном столе покрылся розово-желтыми наклейками с напоминаниями: позвонить такому-то, такому-то и такому-то – имена новых клиентов, даты и время назначенных встреч.

Агентство снова процветает. Благодаря Ангеле и Эббе все подозрения в отношении Николаса были сняты. Все-таки это, прежде всего, заслуга Эббы, но она рада поделиться успехом со своей начальницей.

Пока Эбба распаковывает еще одно кресло, она посматривает на экран новехонького телевизора. В топе трансляции еще один репортаж о задержанной Вере Моретти, где журналист, находящийся в приемной полицейского отделения, протягивает микрофон человеку, которого она последнее время частенько видит. Саймон. Самая главная знаменитость последних дней.

– Правда ли, что Вера Моретти также подозревается в убийстве Ясмины Моретти, своей падчерицы?

– Да, правда.

– На каком основании?

– К сожалению, я не могу сообщить детали, но у нас есть доказательства и свидетели, которые подтверждают нашу версию, и мы имеем веские основания подозревать Веру Моретти в убийстве.

– Но раньше вы были совершенно уверены, что убийца – Николас Моретти. Почему вы думаете, что на этот раз правы?

– Углубленное расследование дало результаты, всплыли новые доказательства и обстоятельства, что привело к снятию обвинений с Николаса Моретти. Но, как я уже сказал, к сожалению, я не могу вдаваться в подробности.

– Вы говорите, новые обстоятельства. Вы имеете в виду изнасилования и преследования, которым Вера Моретти подвергала своего ребенка и детей Джорджио Моретти?

– Да, среди прочего.

– Она совершала насилие в отношении всех трех детей?

– Да, все указывает на это. Но мы все еще находимся в начале предварительного расследования и у нас еще есть много материала для изучения.

Саймон кивает, это намек на то, что он больше ничего не скажет.

– Еще один вопрос. – Микрофон у самого лица Саймона. – Тест на отцовство подтвердил, что Николас – отец Дугласа. Что вы думаете по этому поводу?

– Да, это должно было стать для всех ужасным шоком, большая семейная трагедия, и нам следует позаботиться о вовлеченных в это дело людях. Им и так придется нелегко, а тут еще повышенное внимание СМИ.

Эбба продолжает распаковывать кресло, снимает остатки полиэтилена. Большая семейная трагедия. Ну это, наверное, самое мягкое определение, какое Саймон только мог дать. И, к сожалению, СМИ совершенно не собирались заботиться о тех, кто был в это вовлечен. Наоборот, они как с цепи сорвались:

«Николас Моретти – отец своего младшего брата», «Она изнасиловала своего пасынка и родила от него», «Джорджио Моретти предал своих детей – он наверняка обо всем знал!».

И конечно же самопровозглашенные эксперты взялись комментировать эту спорную тему, анализировать, крутить и вертеть то, во что невозможно поверить. Как вообще мать может насиловать своих детей? Так поступают только мужчины.