Заслони меня собой

— Я должен найти, кто убил сына, — он вернул козырек на место. — Пока не разберусь, тебя не отпущу. И будет лучше, если ты тихо и смирно побудешь подле меня, не станешь убегать и звать полицию. Договорились, Рита? Останешься целой.

На плечо легла рука, он потрепал меня, как хорошего друга. Робко взглянув в лицо, я увидела, что он не злится. Но он не улыбася, было видно, что ему тяжело и больно. Интересно, сможет ли он вести машину. Не знаю, что он себе вколол. Может, сильный наркотик с одурманивающим эффектом?

— Все будет хорошо, — снова пообещал он. — Если не вздумаешь бегать, Рита.

— Не буду, — согласилась я.

Он ничего мне не сделает прямо сейчас, и это успокаивало.

Вопрос в том, к чему приведет его расследование и сдержит ли обещание потом. Со временем рана заживет, ему станет легче и кто знает, чего он захочет тогда. Как выяснилось, Ярцев из того сорта мужчин, что думают о сексе, увидев беспомощную женщину.

— Хорошо, что мы поняли друг друга, — Ярцев завел машину.

Сердце ушло в пятки, когда мы тронулись — мягкий вкрадчивый ход авто ассоциировался с хищниками.

— Съездим кое-куда, — сказал он. — Узнаем, что за дрянь ты мне подлила.

— А вы не знаете? — насторожилась я.

У меня самой были вопросы. Одно и то же вещество — три разные реакции. Мужчина в кафе погиб почти сразу, со мной не случилось ничего, Ярцев превращался в зверя, как он сказал. Почему на меня никак не подействовало?

Но я боялась говорить правду — по многим причинам. Я рисковала вновь впасть в немилость, чего мне не хотелось. Картина, где Ярцев заживо потрошит человека, еще стояла перед глазами.

Он обещал переломать мне пальцы. Не сомневаюсь, что у него это получится, появись такая необходимость.

— Я знаю, что это, — пояснил он. — Но не знаю, откуда и чье. Ты ведь не могла сварить его сама, я надеюсь? Тогда я хочу узнать, кто его изготовил и зачем. Надеюсь, ты мне не соврала, Рита.

Глава 19

В салон почти не попадал свет.

Мы двигались по лесной дороге. Мало оживленная, без фонарей, она вела к темному горизонту, а по сторонам тянулись поля и лес. Даже непонятно, в город мы возвращаемся или нет.

Я косилась на Ярцева, размышляя, насколько он безопасен. Оставалось только догадываться, что у него на уме. Белки глаз слегка блестели, я видела четко очерченный профиль, но ни одной эмоции.

Если обезболивающее сильное, боль уймется, и он вспомнит, как было сладко прижимать меня к полу. И я не хочу быть рядом в этот момент.

Надо попробовать сбежать, когда он потеряет бдительность. Сосед обещал помочь: пойду к следователю и все расскажу, как и собиралась.

— Мне в туалет надо, — минут через пятнадцать пробормотала я.

— Рита… — устало вздохнул Ярцев. Все ясно: остановки не планируются. — Ладно. Подберу место.

«Ягуар» сбросил скорость, ощупывая границу асфальта светом фар. Обычная загородная дорога в две полосы, обочина почти «лысая»: отсыпана гравием и отгорожена. Ни знака, ни таблички. Где мы?

Слева был холм, поросший низкой травой. Справа поле. Ярцев свернул в «карман», спрятав машину за деревьями. Заглушил двигатель и приоткрыл окно. В салон ворвался запах пашни, и шум ночной природы.

— Иди, — сказал Ярцев. — Делай свои дела. Недалеко и недолго.

Вот так просто? Я неуверенно взялась за ручку двери и вылезла на свежий воздух. Мы припарковались под раскидистым деревом, до дороги близко, но с потушенными габаритами нас с нее не увидят.

Прохладный ветер раздул волосы. Я сделала пару шагов, оглянулась на машину: темный силуэт в салоне не двигался. Если я напросилась пописать, значит, и отойти имею право? Хорошо, что он не пошел отлить со мной.

Я спряталась за ближайшими кустами и присела, делая вид, что собираюсь задрать платье. От кустов несло можжевельником и чем-то прелым. Я настороженно смотрела на «ягуар» сквозь ажурные ветки. Убедилась, что Ярцев не беспокоится, и на четвереньках поползла из кустов. А когда меня уже нельзя было разглядеть за деревьями, встала в полный рост и побежала к дороге.

Вдалеке показались два огонька. Неужели фары?

Я неслась не скрываясь и не оглядываясь. Холодный ветер свистел в ушах, сердце тревожно и радостно прыгало в груди. Отчаяние сменялось надеждой: я мчалась навстречу машине. Фары оформились в отчетливый тоннель света. Осталось преодолеть всего ничего — канаву, обочину, ограду и я на асфальте.

Пока я двигалась параллельно трассе. Под ногами была утоптанная земля, иногда попадался гравий с обочины.

Машина приближалась, за ней появились еще огоньки. Какая удача! Они двигались цепочкой, чуть-чуть и я спасена!

Я перепрыгнула канаву и выбежала на дорогу, едва не кинувшись под колеса серого седана.

— Стойте! — я замахала руками в свете фар.

Машина резко сбросила скорость, меня аккуратно объехали и поддали газа.

Я бросилась наперерез следующей.

— Помогите! Меня похитили!

По щекам потекли слезы, я надеялась, что кто-нибудь остановится. Но на глухом участке дороги ночью таких дураков не нашлось.