Заставь меня остановиться

— Его отличает умение видеть и применять все свои знания в комплекте, а не вычленять то, что ты хорошо запомнила или зазубрила. Когда что-то начинаешь изучать, думай о том, что это тебе пригодится в жизни, вне зависимости от того какую специальность ты выберешь. Ты это делаешь не ради зачета или оценки. Такой пациент может появиться на нашем отделении. Ты будешь его лечить от диабета или еще чего-нибудь, а в одно утро он пожалуется тебе на боль в ноге или мошонке. Ты не будешь сразу вызывать специалиста по левой или правой ноге, равно как и уролога. Он не прибежит сюда по мановению палочки. Больничные реалии несколько другие. Пока ты посредственная студентка, Аня, но все можно исправить, было бы желание. Главное, что в тебе есть потенциал.

— Чтобы я ни сделала, и как бы себя ни повела, вы все равно втопчете меня в грязь. Просто признайте, что я вас раздражаю. Вы меня терпеть не можете. Это же и так очевидно, даже такой посредственной как я! — выкрикиваю громче чем надо, наблюдая за тем, как на меня смотрится постовая медсестра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Очевидно только то, что если бы ты меня раздражала, я бы выставил тебе счет за мою машину и отправил тебя к Цебер.

— Вам просто нравится надо мной издеваться.

— Не совсем так. Мне очень нравятся твои реакции. Не могу пока предугадать, что ты сделаешь и скажешь в следующий момент. Это вызывает во мне интерес. И немаленький. А любой интерес — это жизнь. Ты мне очень даже симпатична. Даже больше скажу — ты меня поразила в самое сердце сегодняшним транспортиром и обследованием детородного органа Анатолия Викторовича. И ты бы действительно утерла мне нос, если бы сказала о всех проблемах нашего больного, а не только про болезнь Пейрони. Ладно, на этом закончим. В субботу на дежурстве будет общий опрос по всем темам, там я тебя протестирую по мочеполовой системе снова. Ну и по другим, стало быть, тоже. Выберу тебе больного, на котором ты продемонстрируешь свои знания и умения. На пятиминутку ты сейчас не идешь. Дуй в душевую и смывай с себя духи. Не забудь стереть лак и постричь ногти. Ацетон или как называется, то чем вы смываете лак, есть у девочек в сестринской. Достаточно попросить. Они все дадут. И туфли не забудь сменить. У меня в шкафу есть новые одноразовые тапочки. Можешь их надеть. В полдевятого я жду тебя у ВИП палаты.

* * *

— И все-таки смертница, — тихо произносит Лукьянов, обводя меня взглядом. — Ты меня сейчас разочаровала.

— Мне никто не дал жидкость для снятия гель-лака. А обычная не смоет этот лак. Только если держать ее очень долго. Да и нет у меня таких приспособлений. Послезавтра после посещения салона, я приду без лака. Туфли я снимать не буду, равно как и смывать духи, — уверенно произношу я, сложив руки на груди.

— Ну что ж, сама напросилась, — все также спокойным голосом произносит Лукьянов. Правда, через пару секунд, когда он схватил меня за руку и, несмотря на мое сопротивление куда-то потащил, я поняла, что его спокойствие лишь ширма.

Не могу объяснить почему, но сейчас я наслаждаюсь его тихим бешенством. Смотреть на то, как Лукьянов стучит в сестринскую, а та оказывается закрыта, ну прям очень приятно. Как он дергает за ручку и на его лбу появляется морщина от того, что он хмурится — вообще в кайф. Наверное, именно в этот момент, я потеряла бдительность. И совершенно не придала значения тому, что он повел меня за собой в свой кабинет. А потом и вовсе затащил в туалет. Открыл дверцу душевой кабины и с силой подтолкнул внутрь, включая воду. Вот сейчас, когда на меня полилась холодная вода, ко мне вернулась способность мыслить. Отпрянула в сторону от струи, испепеляя взглядом Лукьянова.

— Держи мочалку, Анна Михайловна. Мойся, как можно тщательнее, чтобы не осталось запаха духов. Ногти свои грызи, раз не удосужилась смыть. Тапки и сухой, но не совсем красивый медицинский халат тебя будут ждать на выходе.

— Вы вообще понимаете, что сейчас сделали?! Осознаете, что я вам устрою?

— Дай угадаю. За мной приедет твой папа с дробовиком? Считай, что я испугался. Еще раз меня не послушаешься — останешься без водительских прав. Видео с места преступления я сохранил себе на память. А тебя, дорогая, за твой побег с места ДТП даже папа не отмажет, уж я-то постараюсь. Я повторяю в последний раз, я говорю — ты делаешь.

— Я вам не собака!

— А я ведь могу задавить, Аня.

— Задавить?

— Задавить. Морально, — наклонившись близко к моему лицу, прошептал Лукьянов.

— Что вам от меня надо? Я уже извинилась. Или вы из тех низкопробных мужиков, перед которыми нужно встать на колени и вымаливать прощение? Вот, видали? — показывает ему фигу. — Не дождетесь.

— Пока я от тебя хочу исключительно повышение успеваемости, — накрывает мою руку, разжимая пальцы. — Прежде, чем идти шлифовать мордочки богатым девицам, надо стать настоящим врачом. А для этого твоего смазливого личика, дорогая, недостаточно. За работу, Озерова. И про ногти свои драгоценные не забудь. Перкутировать больного я тебе с ними не дам.