Заставь меня остановиться

— Не вспомню, — бросает Лукьянов, нахмурив брови. — Молодец, Аня, — переводит на меня взгляд. — Более подробно мы поговорим с тобой наедине. Спасибо, Ярослав Викторович, за помощь и за очень показательное и уникальное строение ваших органов.

— Всегда пожалуйста, Богдан Владимирович.

— Пойдем, — подхватывает меня под локоть. — Понравился пациент? — спустя несколько секунд интересуется Лукьянов.

— Мне не нравятся больные люди. Пневмония, знаете ли, заразна. Вот как выздоровеет ваш товарищ, тогда и спросите.

— Уверен, что ты была бы рада слечь и не видеть меня недельку или даже две.

— Ой, я как-то не подумала. Пойду потеснее пообщаюсь с Ярославом… Викторовичем.

— Обязательно, в следующей жизни. Пять минут перерыв, затем пойдем в оставшиеся палаты, дальше пообщаемся с тобой о транспозиции и легких Ярослава. После заполнишь дневники наблюдения и поможешь мне избавить кабинет от ненужной макулатуры. Дальше — свободна. Вопросы есть?

— Нет.

— Ну и замечательно.

Смотрю вслед уходящему Лукьянову и хочется со всей силы плюнуть ему в спину. Козел. Систолический шум слышишь? Чтоб ты его в своей голове по ночам слышал! Зачем? Ну вот зачем меня специально путать?!

Перевожу взгляд на вибрирующий в кармане халата телефон. Достаю мобильник, на экране которого высвечивается «Мамуля».

«У нас перенесли рейс на пять утра. Будем только завтра. Отпросись завтра с практики пораньше и приготовь что-нибудь вкусненького к нашему приезду. Мы хотим селедку с пюрешкой:) И лучком»

«Окей. Постараюсь отпроситься. Селедку точно куплю:)»

Смотрю на смс и понимаю, что не хочу ждать воскресенья. Мама с папой все равно сегодня не приедут, а учить вечером болезнь Лайма и прочее, ну совсем нет сил. У меня и без того стресс от ногтей и душа. Ну что, Егорушка, пойдем сегодня на свиданочку…

Глава 13

В общем-то, стандартная схема, за исключением того, что Измайлов действительно подхватил пневмонию и мы в пределах палаты, а не в моем кабинете как обычно. Только, несмотря на «стандарт», сейчас становится как-то не по себе. Перевожу взгляд на Анины руки и понимаю, что, вероятнее всего, к моему сожалению, она облажается и поведется как девяносто процентов «малышей» на несуществующий шум. И сердце «услышит» слева. Жаль. Однако, как бы мне ни нравилось наблюдать за тем, что в очередной раз выдаст курносая, мои правила для всех едины. Не могу я на них наплевать, ибо мои, а не чужие.

В момент, когда Озерова стучит по мембране, у меня появляется второе дыхание. А может моя первоначальная ставка окажется верной, и она-таки порадует еще мой глаз.

— Ну что там, Анна? Систолический шум услышала? — очередная провокация за сегодня. Надеюсь, не последняя.

— Пока нет. Будьте добры, помолчите, пожалуйста, Богдан Владимирович, — грубее, чем следует бросает Аня, в очередной раз пытаясь прослушать Измайлова.

И все-таки курносая не сдается. Укладывает Ярослава на кушетку и начинает его обследовать с еще большим остервенением. Перкутирует, мягко говоря, фигово, палец так и норовит ударять по ногтю. И волнуется. Сильно. Так, что промахивается, задевая Измайлова. Правда, тому по боку. Он, кажется, вообще потерял интерес к собственной ставке. Его куда более интересует сама Аня. Придурок с открытым ртом. Сейчас слюна потечет. Щелкаю пальцем, дабы обратить его внимание на себя. Только ни Аня, ни Ярослав этого не сделали.

— Девушка, я забыл, как вас зовут?

— Не девушка, а врач. Анна Михайловна, — добавляю я, не дожидаясь Аниного ответа.

— Хорошо, хорошо, Богдан Владимирович. Девушка, будущий врач, Анна Михайловна, у вас жуть какие приятные руки. Меня так никто и никогда не трогал как вы. Ой, точнее не осматривал. Пальпировал, перкутировал или как там правильно. Если бы на вас был халат по размеру и девчачий, я бы точно в вас влюбился, — перевожу на него взгляд, мысленно испепеляя.

— Ярослав Викторович, не отвлекайте, пожалуйста, Анну Михайловну. Ну что, Ань? Что услышала, рассказывай. Про систолический шум не забудь.

— Не подсказывайте, Богдан Владимирович, это непрофессионально с вашей стороны, — ухмыляясь, произносит Измайлов.

— Да я и не думал. Давай кратко, Ань. Сейчас не как по учебнику и как в академических историях болезни. Только по делу. Сердце и легкие. Ну и ту патологию, какую нашла.

«У пациента зеркальное расположение органов или транспозиция» — чувство после произнесенных Аней слов такое, словно сделал первый вдох после длительного пребывания под водой. Ну все, курносая сама себе только что «приговор» подписала. И шума систолического нет. И в общем-то, почти все правильно сказала. Так, хватит, не хватает еще демонстрировать улыбку до ушей. Но похвалить можно. На этот раз отделаемся простым «молодец».

— Пойдем, — подхватываю ее под локоть и вывожу из палаты.

* * *